очень нудно 
64 
Развернула листок. Поближе к глазам поднесла.
«Ира, – прочитала написанное неровным почерком. – Ты уволена. Больше не надо тебе в Киев ездить. Утром, часам к 11–00, приеду и все объясню. Егор».
Озадаченная, с запиской в руке, вернулась Ирина на кухню. На стул присела. Деревянный пол босые ноги холодом гладил, но не обращала она на это внимание. Как проснулась от писка будильника, так и чувствовала, что не поедет она сегодня в город. И не хотелось ей ехать, и вставать не хотелось. Хотелось обнять рукой спящую Ясю и дремать, дремать, пока за окном светло не станет.
«Скоро Егор приедет», – подумала она, этой мыслью все свои сомнения разгоняя.
А тут Яся заворочалась, заворчала. «Кушать хочет!» – поняла Ирина. Взяла малышку на руки, ротиком к полной молока груди прижала. Яся схватила сосок Ирины в ротик, сжала до боли. Но Ирина зубы сцепила, притерпелась. Через мгновение Яся ослабила маленькие десенки, губками заработала, выкачивая из маминой груди драгоценное молоко.
Погладила ее Ирина, легла вместе с ней на кровать, да так, чтобы малышке удобно было. Накрыла и себя, и ее одеялом. И так незаметно для себя заснула.
А проснулась, как и хотелось ей, оттого, что свет в окошке появился. И оттого, что шум одновременно послышался. Двери захлопали, шаги по деревянному полу прозвучали. И, открыв глаза и повернувшись к окну, увидела она свою мать, прошедшую в ночной рубашке мимо ее кровати на кухню.
– А, не спишь! – сказала мать, остановившись у уже открытой двери. – А я думала сперва, что ты уже уехала.
– Я уволена, – сказала ей Ирина негромко, чтобы Ясю не разбудить.
– О боже! За что? – всплеснула руками мама.
– Мало ли за что, – грустно ответила Ирина, будучи все еще неуверенной: хорошая это для нее новость или нет. – Егор к одиннадцати приедет.
– К одиннадцати?! – переспросила мама. – Ой, а я в таком виде!
И исчезла она в дверном проеме. Дверь сама за ней закрылась. А Ирина, осторожно отодвинувшись от Яси, поднялась с кровати и стала одеваться. Мимоходом на часы глянула – половина десятого. Ну, со временем все еще в порядке. Спешить никуда не надо.
Отправилась следом за мамой на кухню. Та уже ломоть хлебного кирпичика себе маслом намазывала. На плите снова кипел чайник.
– Кофе будешь? – спросила из-за стола мать.
– А молоко есть?
– Нет, вчера кончилось. Но ты же никуда не едешь, так что можешь себе в кофе смеси «Малыш» налить.
– Нет, – твердо ответила Ирина. – Я чай буду.
– Как хочешь! – махнула рукой мать. – Только воду я кипячу, чтобы голову помыть. Если хочешь, поставь себе отдельно ковшик.
Правда, все-таки налила мама вторую чашку кипятка из чайника, а после этого вместе с чайником в ванную комнату пошла. Голову мыть.
Провожая ее взглядом, усмехнулась Ирина. А потом подумала, что и ей не мешало бы голову вымыть. Только вот вряд ли успеет она волосы высушить! Или успеет?
Взяла большую кастрюлю, наполнила водой из крана и на плиту греться поставила. А сама к Ясе вернулась. Малышка как раз глазки открыла и выискивала ими по сторонам знакомое лицо мамы.
К одиннадцати и мама, и Ирина успели вымыть волосы и причесаться. Только у Ирины волосы были гуще. А значит, высыхали они медленнее, тем более, что особенно тепло у них на кухне не было.
Оставив Ясю у мамы на руках, зашла Ирина в бойлерную, чтобы волосы быстрее высохли. В бойлерной всегда было жарко. Здесь любые выстиранные пеленки за час высыхали.
Чтоб просто так без дела не стоять возле бойлера, взяла она синее махровое полотенце и принялась кончики волос вытирать. В бойлерной ее стук в двери и застал.
Одновременно с мамой взялась она двери открывать. Но за дверью стояла в сером тяжелом пальто нянечка Вера с черной хозяйственной сумкой в руках. За ней по бокам – двое невзрачных бритоголовых и безликих мужчин в длинных черных кожаных пальто с утепленными коротким искусственным мехом воротниками.
– Ты извини, Ирочка, – заговорила первой старушка-няня. – Тут нас к тебе отправили…
Один из мужчин отодвинул Веру и в коридор прошел.
– Где у вас тут кухня? – спросил строго у Ирининой матери.
Она взглядом на закрытую дверь показала.
– Вы туда идите, – показал он рукой на кухонную дверь старушке-нянечке, а потом и Ирине на эту дверь кивнул.
Из комнаты плач Яси донесся.
Тот же мужчина взглядом указал Ирининой матери, чтобы она в комнату пошла. А сам, подождав, пока нянечка Вера с сумкой в руках и Ирина на кухню зайдут, снаружи у закрытой двери встал.
64 
