Последствия государственного вмешательства в сельскохозяйственное производство

Помимо роста городского населения, занятого в производстве престижных изделий и в обслуживании знати, перевод общинников в государственный сектор сопровождался еще одной тенденцией, таившей в себе угрозу экономическому благополучию страны. Общины сами себя кормили, так что здесь заботы центральной власти в основном были связаны с перераспределением продукции. В государственном же секторе администрации нередко приходилось вмешиваться и в решение вопросов, касающихся сельскохозяйственного производства. Это увеличивало затраты и заставляло правящую группу делать дальнейшие шаги все в том же направлении. Грандиозная операция по освоению целины в Кочабамбе была предпринята ради покрытия государственных расходов (в данном случае на армию), но в свою очередь и обошлась недешево. Вряд ли удастся когда-нибудь с удовлетворительной надежностью сравнить доходы от расширения посевных площадей с многолетними расходами на строительство дорог, складов, содержание многих тысяч переселенцев и временных работников, а также с убытками, нанесенными депортацией тем районам, откуда происходили митмак. Но если даже с точки зрения государства итог оказывался положительным, эти масштабные эксперименты в области социальной инженерии травмировали и ослабляли инкское общество точно так же, как и любое другое.

Негативные последствия вмешательства государства в сельскохозяйственное производство на первых порах могли оставаться незамеченными лишь потому, что в стране к началу XV века оказалось много свободных земель. В предимперский период, в обстановке ожесточенных военных столкновений, лучшие земли в низовьях долин были заброшены, население сосредоточилось вокруг горных крепостей. (Earle et al., 1986. P. 6.) Пошедший в государственные закрома урожай с этих залежных земель и обеспечил процветание Тауантинсуйю. Однако по мере того как земельный резерв истощался, экономическая оправданность грандиозных государственных сельскохозяйственных проектов становилась все более сомнительной. Об этом свидетельствуют упоминавшиеся следы инкской колонизации в зоне сеха де сельва, где кукуруза не могла давать сколько-нибудь удовлетворительные урожаи.

Социальная структура Тауантинсуйю

Подведем некоторый итог. Социальная структура Тауантинсуйю была в основе своей двухъярусной. Господствующий слой составляла столичная и провинциальная аристократия, жрецы крупных влиятельных храмов. Привилегированное положение этих групп всячески подчеркивалось внешне. Знать носила одежду из ткани кумби, владела изделиями из золота и прочими престижными редкостями, пользовалась для своего передвижения паланкинами, жила в зданиях, построенных из отшлифованных каменных блоков. За высокопоставленными представителями элиты следовали многочисленные администраторы и управленцы более низкого ранга. Они также пользовались привилегиями (освобождение от повинностей и тяжелого физического труда), но их образ жизни не отличался столь резко от образа жизни народа. Кроме курака (общинных вождей) к этой прослойке принадлежали, по-видимому, и выдвинувшиеся при разных обстоятельствах незнатные лица. По уровню благосостояния с низшими администраторами, вероятно, сближались квалифицированные камайок - такие, как мастера по обработке драгоценных металлов, истолкователи кипу и т. п.

Массы непосредственных производителей включали, во-первых, крестьян-общинников, работавших не только на себя, но и на государство, храмы и местных курака, а во-вторых, лиц, оказавшихся от государства (или же храмов, отдельных знатных родов и т. п.) в прямой зависимости. Это зависимое население не было однородно. Самые привилегированные группы по образу жизни сближались с господствующим слоем, а самые бесправные находились ниже крестьян.

Простолюдины и курака в доиспанском Перу не вступали друг с другом в брак. Известный миф с побережья Перу повествует об их разном происхождении: предки знатных родились из золотого и серебряного яиц, посланных божеством с неба, а предки простонародья - из медного. Тем не менее андское общество не было совершенно закрытым, в полной мере кастовым. Возможно, что в будущем социальные перегородки и стали бы менее проницаемы, но до тех пор, пока еще велись завоевательные войны, правящий слой непрерывно должен был подпитываться выходцами из низов. С одной стороны, администраторов просто не хватало, с другой - в смутное, военное время было легче сделать неожиданную карьеру, да и личные таланты и способности в такие периоды больше нужны и больше в цене, чем во времена стабилизации и застоя. Последняя крупная завоевательная кампания, возглавленная Уайна Капаком, была направлена против индейцев чачапоя. Именно в результате ее высокий провинциальный пост достался тогда безродному янакона.

  49