. Очепятка
Единственно, немного раздражает то, что авторица писала то ли немного выпиМши, то ли страдая... 
249 
Эта мысль заставила Элисон перебрать в уме все свои фото.
Интересно, какое из них поместят на обложку «Тайма»? У нее был один неплохой снимок, который сделал еще дядя Сирил.
Правда, на нем Элисон была запечатлена с матерью, но мать можно отрезать. Тогда ей только что исполнилось девятнадцать, и она была молода и симпатична. Да, пожалуй, эта фотография подойдет лучше всего.
«Ты никогда не была симпатичной, — произнес какой-то трезвый и беспощадный голос. — Моложе — да, симпатичнее — нет. Ты всегда была некрасивой и неуклюжей. Просто уродиной.
И никто никогда тебя не любил, никто не хотел встречаться с тобой. У тебя никогда не было ни друзей, ни любимого, Канализация!..»
Элисон презрительно ухмыльнулась. Когда ее фотография окажется на обложке «Тайма», люди начнут находить ее и привлекательной, и симпатичной. Когда ее лицо украсит «Ньюсуик», люди будут взирать на него с восхищением. Телевидение будет показывать ее каждый день, и в конце концов все поймут, что она по-настоящему мила. «Хардкопи» посвятит ей несколько передач. «Инсайд Эдишн» будет передавать интервью с ней.
«Прайм-Тайм», «Дэдлайн»и «Шестьдесят минут» будут взахлеб говорить только о ней.
Она станет самой знаменитой женщиной в мире. То, что она совершит, будут расписывать в газетах много месяцев. Телевизионные интервью будут идти по нескольким каналам. Имя Эдисон Кэнел зазвучит рядом с именами Чарльза Мэнсона, Марка Чэпмена и других. Элисон Кэнел первая из женщин удостоится такой чести.
— Где ты, Элисон? — снова раздался голос Лары. — Давай поговорим!
Опять эта сука разинула свой грязный рот! Ну ничего, она заставит ее молчать, но сначала пусть Лара немного покричит…
— Иду, Лара! — крикнула Элисон. — Я иду, чтобы перерезать твое нежное белое горлышко!..
Глава 72
Таксист Саммер попался какой-то уж слишком разговорчивый. Казалось, он просто физически не в состоянии закрыть рот.
— Черт бы подрал американскую погоду! — бормотал он. — Черт бы подрал Калифорнию! Черт бы подрал все пожары, наводнения, землетрясения, расовые волнения…
«Черт бы подрал болтливых таксистов!»— подумала Саммер, но вслух ничего не сказала. Она так устала, что не могла заставить себя произнести ни слова, не говоря уже о том, чтобы поддерживать разговор. Ах, если бы она только могла потерять сознание, чтобы не чувствовать ни озноба, ни усталости, ни одиночества!
— Что ты делала на улице одна? — спросил водитель, на мгновение поворачиваясь к Саммер, и она увидела его горбоносый профиль. — В моей стране молодые девчонки не бегают по улицам по ночам. Это не правильно!
— А откуда вы приехали? — с трудом промолвила Саммер, стуча зубами. Пусть лучше болтает о своей стране, решила она.
Может быть, тогда ей удастся не слушать.
— Я? Из Бейрута! — гордо сказал водитель. — Это самое лучшее место на земле… Во всяком случае, было до бомбардировки.
Эти сволочи хотят отнять у нас все — наши дома, наши семьи, нашу гордость. Черт бы подрал всех террористов!
— И давно вы в Америке?
— Давно. — Водитель вздохнул. — Слишком давно.
— Мне кажется, мы куда-то не туда повернули, — заметила Саммер, глядя в окошко. — Я думала, мы должны ехать по Колдуотер-Кэньон.
— Я решил поехать через Сепульведу. По такой погоде в каньон лучше не соваться. Если его еще не залило, так наверняка какой-нибудь идиот разбился посреди дороги… — Он шумно откашлялся и завел старую песню:
— Чертов Лос-Анджелес. Наводнения, пожары, землетрясения, волнения — чего только здесь не бывает! У моего приятеля какие-то гады недавно угнали машину! А в другой раз пассажир прицелился в меня из пистолета — выручку ему подавай! Проклятый город, как вы в нем живете — не понимаю!..
— Да, это ужасно, — сказала Саммер, чтобы что-нибудь сказать. На самом деле ей было все равно.
На светофоре впереди вспыхнул красный сигнал. Таксист тут же ударил по тормозам, но водитель шедшей впереди машины не успел отреагировать вовремя, и его красный «Форд» врезался в багажник остановившегося на стоп-линий «Кадиллака».
— Во, видала?! — возбужденно воскликнул таксист. — Американские маньяки!
Водитель «Кадиллака» выскочил из кабины и, крикнув что-то обидное владельцу протаранившего его «Форда», подбежал к их желтому такси.
— Ты видел этого идиота? — заорал он так громко, что у Саммер чуть не заложило уши. — Ты свидетель: этот гад, наверное, держался за член, а не за тормоз!
249 
