. Очепятка
Единственно, немного раздражает то, что авторица писала то ли немного выпиМши, то ли страдая... 
252 
В небе сверкали яркие молнии, гром гремел, словно пушечная канонада на съемках фильма о Гражданской войне, пронзительно скрипели тормоза, яростно гудели сигналы машин.
С самого начала Никки заняла левый ряд, и поэтому могла ехать довольно быстро. Впрочем, как ни хотелось ей поскорее добраться до места, она сдерживалась, чтобы не подвергать опасности ни себя, ни Шелдона. «Вряд ли Саммер будет много пользы от двух трупов в искореженной машине», — подумала она, криво улыбнувшись, но ее улыбка тут же погасла. Почему-то Никки вдруг пришло в голову, что Саммер, возможно, только обрадуется этому. Нет, не их смерти, а тому, что никто больше не будет поучать и воспитывать ее.
На подъезде к Беверли-Хиллс Никки сказала:
— Посмотри, пожалуйста, вправо, мне ни черта не видно.
Нам нужно свернуть на Сан-Винсенте.
Минут через десять Шелдон сказал:
— Приготовься. На следующем светофоре надо повернуть направо.
Никки включила поворотник и начала перестраиваться в правый ряд. Это было нелегко, но она сумела это сделать и сразу за поворотом увидела на противоположной стороне улицы тот самый высокий многоквартирный дом, который был им нужен.
Никки уже собиралась остановиться у обочины, когда Шелдон неожиданно воскликнул:
— Смотри! Кажется, это она!
Никки посмотрела туда, куда он показывал, и увидела Саммер, садившуюся в красный спортивный автомобиль. Прежде чем Никки сумела развернуть машину, красный автомобиль тронулся с места и поехал им навстречу.
— Это она! — завопил Шелдон. — Разворачивайся! Мы должны догнать ее.
Повторять ему не пришлось. В нарушение всех правил.
Никки круто развернулась прямо перед носом встречной машины и помчалась вдогонку за красным автомобилем, поворачивавшим на Сансет.
Глава 73
Ларе уже приходилось смотреть в лицо опасности. Это она была в соседней комнате, пока пьяный отец убивал жену и сына.
Это она провела с ним несколько бесконечно долгих часов, прежде чем он застрелился. В ту страшную ночь тоже шел дождь, и когда Морган Кридо попал в аварию — тоже…
Да, Лара знала, что такое опасность, однако, несмотря на это, в горле у нее пересохло, а ладони стали влажными от пота.
Положение у нее было — хуже не придумаешь: одна, в темном и пустом доме, наедине с обезумевшей женщиной…
Стараясь ступать совершенно бесшумно, Лара пересекла гостиную и остановилась у стеклянной двери, которая вела на террасу. Нащупав шпингалет, она осторожно отодвинула его и выскользнула под дождь. Ах, если бы ей только удалось спуститься на пляж! Пока Элисон Кэнел искала бы ее в темноте, Лара успела бы добежать до соседнего коттеджа и позвать на помощь.
Но что, если тем временем вернется Кэсси, подумала Лара неожиданно. Ведь она ничего не знает, и Элисон может напасть на нее. О боже! Что же делать?
Лара остановилась в нерешительности. Она не знала, как ей быть. Бежать или остаться? Никакого оружия у нее не было, а Лара вовсе не была уверена, что сумеет справиться с Элисон голыми руками. К тому же если эта сумасшедшая действительно перережет ей горло, то она уже ничем не сможет помочь Кэсси.
Элисон без колебаний убьет и ее.
Да, пожалуй, бежать за помощью было разумнее всего. Если она успеет вызвать полицию, то обе будут спасены. В конце концов Элисон нужна не Кэсси, а она, Лара.
«Хорошо, что Элисон не знает, что здесь есть ступеньки», — подумала Лара, делая шаг к калитке.
Но калитка оказалась заперта, и Лара напрасно дергала замок. Попасть же на лестницу каким-то другим способом не представлялось возможным из-за густо заплетенной диким виноградом металлической сетки, ограждавшей верхний пролет лестницы с обеих сторон.
Но и оставаться на веранде было нельзя, и Лара, вскарабкавшись на перила, спрыгнула на землю. Ноги ее сразу увязли в размокшей глинистой почве по щиколотку, и Лара чуть не упала, но все же каким-то чудом сумела удержаться на ногах. Выпрямляясь, она машинально оглянулась на дом и в дрожащем свете вспыхнувшей в небе молнии увидела Элисон Кэнел, стоявшую возле стеклянной двери на балкон.
В руке Элисон держала блестящий охотничий нож, а ее бледное лицо не выражало ничего, кроме ненависти и злобы.
Ричард улыбался. После того как он вернулся из Мексики, его жизнь текла как надо — так, как он хотел. Прошлое было надежно похоронено; оно кануло в небытие, и Ричард уже сам начал забывать о том, что ему пришлось пережить в молодости.
252 
