Последние отзывы

  104  

– Вы о проблеме с гостиницей? Ма кивнула:

– Никто не смеет говорить моим детям, что они недостаточно хороши для какой-то бы ни было гостиницы. Очевидно, твоя бабушка просто плохо себя чувствует и неважно соображает, если она позволяет себе так обращаться с моей семьей.

– Нет, она прекрасно понимала, что делает, и у нее нет оправданий. Я должна извиниться за нее перед вами, Белл и Эли. Я прошу вас переехать в Марбл-холл и быть моими гостями.

Ма изумленно смотрела на нее. Белл даже рот приоткрыла. Эли знал, что выглядит злым и раздраженным, но ее предложение удивило и его. Когда их взгляды встретились, он помотал головой.

– Прошу вас, – повторила Дарл.

– Я благодарен за приглашение, – ответил Эли, – но мы отлично устроились в городе. Мы не нуждаемся в благотворительности.

– Эли! – прошипела Белл, а Ма строго посмотрела на него.

Дарл вздрогнула, как от удара, и Эли стало стыдно.

– Я не это имела в виду. Ма похлопала ее по руке:

– Мы знаем. Спасибо за добрые слова, но мне нужно поговорить с твоей бабушкой.

– Хорошо, я поднимусь вместе с вами.

Дарл взяла Ма под руку и помогла войти в лифт. Оказавшись в кабине, она обернулась, чтобы взглянуть на Эли.

– Позаботься о ней, – сурово приказал он, и Дарл послушно кивнула.

«И о себе тоже», – добавил Эли про себя, когда двери закрылись.

* * *

«Энни Гвен, вдова Джаспера Уэйда, которого мы убили. Он приходился дядей Карен и сыном Энтони Уэйду, которого так беззаветно любила Матильда». Именно так я бы представила ее Сван и Матильде. Она была нашей родственницей – и символом того, что семья Хардигри способна делать с людьми.

Матильда встретила ее очень вежливо, но говорила мало. Очевидно, ее сковывала гордость, которую она не потеряла даже на больничной койке. Сван лежала с видом королевы, принимающей посланца из нищей страны. Мы с Энни Гвен стояли между кроватями. Я старалась держаться поближе к миссис Уэйд, хотя понимала, что моей бабушке не удалось ее запугать.

– Я пришла сюда не потому, что желаю вам зла, – обратилась она к Сван. – Я хочу только справедливого отношения к моей семье. Раньше вы всегда были ко мне справедливы.

– Энни Гвен, – вмешалась я, прежде чем Сван успела заговорить, – двадцать пять лет назад никто не отнесся справедливо к вам и вашей семье. Вы заслуживаете того, чтобы перед вами извинились за Клару Хардигри, которая так обошлась с вашим мужем. И за то, что моя бабушка повернулась к вам спиной. – Я помолчала. – И тогда, и сейчас.

Сван предостерегающе посмотрела на меня ледяным взглядом, затем перевела глаза на Энни Гвен.

– Я сожалею о том, как все получилось. Но ситуация совершенно вышла из-под моего контроля. Точно так же я сожалею и о том, что владелец «Подворья Ракелоу» решил, будто вы и ваша семья – нежеланные гости в этом городе. Уверяю вас, он неправильно понял мою обеспокоенность. Я всего лишь спросила, как вы устроились.

Нельзя было не отдать дань столь мастерски исполненному номеру. Но и молчать я тоже больше не могла.

– Это неправда. Доход гостиницы Ракелоу напрямую зависит от моей бабушки. И она сказала ему, что не желает видеть вашу семью в городе.

Мое опровержение усилило напряжение в палате, а лицо Сван стало еще бледнее. Энни Гвен не представляла, что ей делать с моей мрачной откровенностью и ледяным молчанием Сван. Наконец она произнесла:

– Мисс Сван, я считаю, что вы должны извиниться передо мной и моими детьми.

– Я приношу мои извинения, – тут же ответила Сван, наградив меня исполненным горечи взглядом. – Я слышала, что вы наладили вашу жизнь. Эли сумел заработать деньги, ваша дочь удачно вышла замуж, у вас очаровательная внучка… Вы вознаграждены.

Энни Гвен нахмурилась:

– Моя семья пережила тяжелые времена и справилась – но лишь благодаря тяжелому труду и нашим добрым сердцам.

– Тогда стоит ли ворошить прошлое? Что, кроме лишней боли, это всем нам может принести?

– Мы хотим узнать правду о Джаспере, – твердо сказала Энни Гвен. – Моя дочь решила перекопать здесь все по совету экстрасенса, и я понимаю, что это выглядит довольно глупо. Но, может быть, господь на самом деле послал нас сюда с другой целью, которая нам пока не ясна.

Пока Энни Гвен говорила, Матильда становилась все беспокойнее. Наконец она подняла тонкую руку, словно просила слова.

– Мне кажется, я могу сказать, какому доброму делу мы все можем послужить. Это проект Стенд-Толл.

  104