92 
– Добрый день, – улыбнулась Лита и, последовав примеру мужа, пожала ей руку.
– Наверное, вы устали с дороги? – заботливо спросила Елена Васильевна.
– Нет, спасибо. Все было настолько замечательно, как в сказке, – ответила Мартова.
– То ли еще будет, – загадочно сказала Стеблова.
– Саша, ты свободен до завтра, – обратился Георгий к ожидавшему команды юноше. – А нам нужно немного освежиться перед трапезой.
Лита поднялась за мужем на второй этаж, где к их просторной спальне примыкала ванная. За время, проведенное вместе с Мартовым, все эти удобства стали казаться ей чем-то само собой разумеющимся.
– К хорошему быстро привыкаешь, – заметила она, нежась в просторной голубой ванне с гидромассажем. Георгий уже принял душ, побрился и, стоя у огромного овального зеркала, с усмешкой поглядывал на жену. – Зная человеческую натуру, смею предположить, что лишаться такого великолепия очень тяжело, даже катастрофично.
– Тебе это не грозит, милая. Никогда не думай о прошлом, оно ушло безвозвратно, как у тебя, так и у меня. Настала наша светлая полоса, оч-чень широкая.
– Гера, а разве могут безвозвратно уйти из памяти тридцать лет жизни с женщиной, родившей тебе двоих детей? Она поддерживала тебя в разные периоды, когда не было ничего и когда было все. Мои потери просто смешны в сравнении с тем, что должен был чувствовать ты, потеряв спутницу жизни. Пусть даже не было испепеляющей страсти между вами. – Мартов молчал, а Лита, выпуская из ванны воду, завернулась в мягкое розовое полотенце. – Наверное, этот разговор неуместен в день нашего приезда.
– Честно говоря, я не готов снова обсуждать мой первый брак. Хотел бы, чтобы и тебя эта тема перестала волновать.
– Так же как и отсутствие твоих детей на нашей свадьбе?
– Они скоро опомнятся, и все встанет на свои места. Я не хотел показывать, что меня беспокоит их поведение, чтобы не испортить наше путешествие. Надеюсь, ты не станешь меня осуждать за такую позицию? – Георгий вышел из ванной. Вскоре к нему присоединилась Лита.
Она почувствовала себя виноватой. Он старше, мудрее, лучше знает своих детей, в конце концов. И гибель жены для него – глубокая травма, как для любого нормального человека.
– Я вообще не думала давать тебе оценку. Прости, давай оденемся и перекусим хоть чего-нибудь. Я умираю от голода.
– Этого еще не хватало, – надевая оливковый свитер под черные брюки, засмеялся Мартов.
– Я не знаю, как вести себя, помоги мне, – попросила Лита. Она разглядывала себя в зеркалах встроенного шкафа. Темно-синее платье из джерси смотрелось на ней замечательно. Мартов подошел сзади и обнял ее за плечи.
– Ничего необычного. Все детали обсудим за сегодняшней трапезой. Я имею в виду наши пожелания в адрес Елены Васильевны. Конечно, тебе не обязательно каждый раз переодеваться к столу. У нас не аристократические манеры, и мы не будем усложнять себе жизнь притворным, никому не нужным этикетом. Ноги на стол класть не будем, но и выкладывать рядом с тарелкой четыре вилки, ножи и ложки не станем. Сегодня особенный обед, а завтра все станет будничным. Ты освоишься в этом доме и перестанешь неуютно себя чувствовать.
– Надеюсь, что этот процесс не затянется. Зная свой характер, я боюсь, что ты будешь мною недоволен.
– Стоп, стоп. Мы ведь говорили, что каждый остается самим собой. Будь консервативной, авангардной, лишь бы тебе не приходилось ломать себя. Я люблю тебя.
– Я все еще не верю, что это происходит со мной.
– Пойдем в столовую.
Они спустились вниз, Елена Васильевна вышла из своей комнаты.
– У меня все готово, – сказала она.
– Мы тоже готовы, – улыбнулась Лита.
За столом они сидели втроем. Стеблова хотела вежливо отклонить приглашение, но Мартов сжал ее локоть.
– Нам есть что обсудить, Еленочка.
Обед был прекрасный. Георгий с Литой наперебой хвалили приготовленные блюда, а привезенное из Франции красное вино многолетней выдержки пришлось очень кстати. Во время десерта, когда на столе появилось любимое Литой мороженое, она рассмеялась.
– Так нечестно, надо было предупреждать, я уже не могу и кусочка проглотить!
– Я учту в следующий раз, – улыбнулась в ответ Стеблова.
– Давайте сегодня разберемся раз и навсегда в том, какие предстоят изменения в нашем уютном гнездышке. Ответить должна ты, дорогая. Думаю, Елене Васильевне тоже не терпится об этом узнать. – Мартов решил, что время десерта самое располагающее к такому разговору. Лита на мгновение задумалась, потом пожала плечами.
92 
