очень нудно 
30 
– Это удивительно, – оживленно заметила Джеки. – Посмотри, я нашла формочку для пудинга в вашем буфете. Ей, наверное, уже сто лет. Коллекционеры платят огромные деньги за такие вещи. Я даже боюсь попробовать воспользоваться ею.
– Кое-какая посуда в этом доме хранится еще со времен моих прабабушек, – сказал Тэд. – Ты еще не видела чердака! А что особенного в этой формочке?
– Я думаю, это английская формочка, сделанная специально для пудинга из чернослива. Именно этим я и собираюсь сейчас заняться, приготовлю его к рождественскому столу.
– Хм, – задумчиво произнес Тэд. – Я люблю пудинг. А где ты собираешься достать чернослив?
Джеки посмотрела на него так, как будто только что увидела, что он стоит здесь. Иногда она так погружалась в рождественские приготовления, что полностью утрачивала контакт с реальностью.
– В так называемом пудинге из чернослива нет никакого чернослива. Это традиционный рождественский десерт, сделанный из изюма, инжира, нутряного сала и хлеба.
Тэд сморщил нос:
– Нутряного сала?
– Да, оно должно плавиться в течение шести часов, а потом ты оборачиваешь его в пропитанную бренди тряпочку, и так оно лежит до Рождества, а потом ты опять подогреваешь его и обильно поливаешь соусом.
Разве не нутряным салом кормит Морис своих цыплят? Но пока все, что Джеки предлагала, было очень вкусно…
Джеки улыбнулась ему.
– Я уверена, тебе понравится. Я уже сто лет не делала пудинг из чернослива. Когда я была маленькая, мама на Рождество всегда его готовила.
Он кивнул. Затем открыл крышку большой кастрюли, стоявшей на столе, чтобы посмотреть, каким новым лакомством собиралась сегодня угощать их Джеки.
– Так ты точно останешься на Рождество? – спросил он деланно равнодушным голосом.
Джеки пожала плечами.
– Согласно контракту, я должна остаться, если, конечно, это не противоречит твоим желаниям, так что решать тебе.
– Нет, нет, – сказал Тэд, – пусть все будет так, как сказано в твоем контракте. – Повисла неловкая пауза. – Ты готова к нашей ночной прогулке? – спросил он. – Оденься потеплее, ночью становится холодно.
– А куда мы собираемся?
– Разве Бенедикт не сказал тебе? Я повезу вас кататься на санях, как только он вернется из школы, я уже запряг Ромашку. Сегодня полнолуние, так что будет светло.
– Как здорово! – воскликнула Джеки. Ее щеки порозовели от восторга, глаза заблестели. В момент воодушевления она становилась так хороша, что Тэда даже кинуло в жар от такой красоты. Хотя на ней и не было наряда феи. Она была одета почти так же, как вчера в сарае, в простую одежду, а ее волнистые волосы были небрежно сколоты в узел… Тэд почувствовал волнение.
Как назло, именно в этот момент входная дверь громко хлопнула и послышался грохот тяжелых зимних ботинок Бенедикта.
– Привет, скаут! – сказал Тэд появившемуся на пороге кухни сыну, который, запыхавшись, снимал с плеч туго набитый учебниками рюкзак.
– Привет, пап! Привет, Джеки!
– Привет, Бенни. Может, поторопишься? Почему бы тебе не переодеться и не надеть что-нибудь потеплее?
Бенедикт посмотрел на отца и отрицательно замотал головой:
– Я не могу, пап. Я знаю, что обещал тебе этим утром, но Питу задали готовить научный доклад по биологии, и ему нужна моя помощь. Его мама сейчас заедет за мной. Я думаю, что ужинать я тоже останусь у них.
Тэд внимательно посмотрел на сына. Он догадывался, что не все из того, что говорил Бенедикт, было правдой. Такая неловкая улыбка появлялась на лице мальчика, когда он притворялся больным, чтобы не идти в школу, или когда пытался спрятать дневник с записью учителя.
– Но у меня уже все готово. Ты уверен, что не хочешь поехать с нами?
– Я хочу, но не могу. – Бенедикт судорожно сглотнул и еще шире улыбнулся. – У него доклад о лошадях разных пород. Пит в этом совсем не разбирается. Я должен ему помочь. – Он посмотрел на Джеки. – Почему бы вам вдвоем куда-нибудь не съездить. Джеки, это так здорово! Я не хочу, чтобы ты лишилась такого развлечения.
Тэд кивнул, поняв наконец, что побудило его сына к этой лжи. Его сердце сжалось. Он должен был предвидеть это. Бенедикт не настолько уж мал, чтобы не заметить, что между его отцом и Джеки возникло определенное чувство. Джеки была умна, красива, хозяйственна и заботлива. На роль матери она подходила идеально. Но Тэд не мог позволить себе строить воздушные замки, зная, что Джеки после Рождества навсегда уедет обратно в Манчестер. Целый год Бенедикт не мог оправиться после того, как мать оставила его. Насколько сильно он будет переживать отъезд Джеки?
30 
