100 
И больше он не нашел ничего. Ни единой зацепки. Она не пользовалась телефонной картой, или чековой книжкой, или банковской кредитной карточкой. Если она и покинула Манхэттен на каком-либо виде транспорта, ее билет был оплачен наличными.
— Мне очень жаль, Лукас, — сказала по телефону Джулия, — но от нее не было ни одного звонка после того, как она сказала, что выезжает в Канзас и появится здесь через неделю. Но я и не ждала ее. Гален сказала, что отправляется кружным путем, надеясь за время дороги все хорошенько обдумать.
— Она говорила что-то еще?
— Да, конечно. Она говорила, что любит вас, Лукас, всем сердцем. Поверьте, у нее замечательное сердце, нежное и щедрое!
— Знаю, — прошептал Лукас. — Знаю…
Так прошел еще день. И еще ночь. А он так и не узнал ничего.
Лукас сидел, уставившись на номер телефона Бесс Чандлер, не в силах решиться на этот звонок, постепенно понимая, что больше не вытерпит этой неизвестности. Но тут зазвонил его телефон. Белый. Не голубой.
Он подавал сдвоенный сигнал от входной двери.
— Это Диана, Лукас, — прозвучал женский голос двадцатью двумя этажами ниже. — У меня новости насчет Гален. Вы позволите…
Она не успела договорить, как он открыл дверь.
Глава 27
— Где она?
— В Бостоне. В больнице. Это самая лучшая в мире клиника.
— И?
— Ей сделали повторную операцию два дня назад, но она все еще не проснулась.
— Я должен быть там.
— Знаю. Рейс в час тридцать из Ла-Гуардиа, там полно свободных мест. Я уже забронировала билет на ваше имя, а внизу ждет такси, на котором я доехала из больницы. Из чего следует, что времени у вас, Лукас, вполне достаточно и я успею рассказать вам все, известное мне и ответить на ваши вопросы. Не могу обещать немедленного облегчения, но по крайней мере вы приедете к ней подготовленным. Вам понадобится все ваше терпение.
— Вы правы, Диана. Спасибо. Я готов слушать вас.
— Хорошо. Давайте начнем с того, что происходит в данный конкретный момент. Состояние Гален абсолютно стабильное. Ее жизненные показатели в норме, и она дышит сама. На первый взгляд это похоже на обычный сон, однако ее забытье гораздо глубже. — Взмахом руки Диана отсекла вопрос, едва не сорвавшийся с его губ. — Все известные нейрологические параметры у нее в норме, за ней следят самые лучшие специалисты, и у них нет ни малейшего повода подозревать какие-либо осложнения. Если уж на то пошло, их не наблюдается вовсе. Гален просто еще не проснулась после наркоза. Пока. Но это вот-вот должно случиться. И к тому моменту, когда вы доберетесь до Бостона, она может встретить вас в полном рассудке.
Бостон. Как ее туда занесло? На полпути в Канзас? Через Бостон? Неужели…
— Она попала в аварию?
— Нет, Лукас. Ни о какой аварии нет и речи. Гален с самого начала намеревалась обратиться в Массачусетскую клинику. Этот план зародился у нее без моего ведома в последний вечер перед выпиской из нашей больницы, когда она впервые взглянула на то, что сделал с ней Брэндон, — вернее, его нож.
— Но…
— Знаю. Мы все полагали, что Гален знает о своих ранах, поскольку запомнила все происходившее в ту ночь.
— Она действительно запомнила все, Диана! Это правда. — Лукас и сам видел внутренним зрением, что от удара о камин Гален потеряла способность сопротивляться, однако не впала в беспамятство, когда Брэндон кромсал ее беззащитную плоть. — И она не могла не знать!
— И да — и нет. То, что делал Брэндон, в ее ощущениях осталось как горячая жидкость, не причинявшая боли, и она решила, что память все-таки ее подводит. Правда, после нашей беседы о ее ранах Гален поняла свою ошибку, но все еще считала, что ее грудь покрыта ожогами, а раз она не чувствует боли, то они незначительны. А может быть, — негромко предположила Диана, — где-то в глубине она знала всю правду и потому так долго не решалась на себя взглянуть. Во всяком случае, стоило ей увидеть свои шрамы, как она бросилась звонить нашему оператору с просьбой соединить ее с кем-то, сведущим в пластической хирургии. Случилось так, что ей ответил врач, сотрудничавший с клиникой в Бостоне, один из авторов новой, экспериментальной методики, дающей поразительные результаты.
— Экспериментальной… — потерянно повторил Лукас.
— Эксперимент — это основа познания, Лукас. К тому же они успели накопить немалый опыт.
— Какое еще познание, Диана? О чем вы говорите?! «Гален, милая, на какие эксперименты они тебя подтолкнули?»
100 
