очень нудно 
86 
— Нет. Он умер через шесть секунд после рапорта снайперов. Сразу после приказа Лукаса открыть огонь.
— Не переборщил ли он? Нет. Потому что за те шесть секунд Адам сделал свой ход. Он успел одной рукой скрутить Вивеку, а другой приставить нож к ее горлу. Вероятно, он мог еще некоторое время поиграть с ней или убить сразу. Лукас не стал ожидать, чтобы это выяснить.
«Поиграть с ней»… Три коротких слова — нет, вовсе не волшебных, а полных угрозы и безумной жажды крови — заставили Гален содрогнуться. «Поиграть с ней». Но ведь это не мог сказать Адам. Он уже мертв.
И тем не менее это сказал убийца.
Брэндон…
Гален вскочила, хватаясь за телефон.
Слишком поздно.
Брэндон вырвал у нее телефон и быстрым, ловким движением, повторявшим движение Адама, поймавшего Вивеку, завел ей руки за спину и скрутил белым шелковым чулком из подвенечного наряда.
— Это я прихватил из комода в спальне, когда наши доблестные копы всей толпой помчались в соседнюю квартиру. Наверное, спешили полюбоваться на то, как Адаму вышибли мозги.
— Что вам нужно? — Не спрашивая, Гален уже знала ответ.
Брэндон отвечал не спеша — сперва надменной, презрительной улыбкой, а потом такими же напыщенными словами, грубо толкнув ее обратно на диван.
— Господь сказал: «Я есть воздаяние!»
— Господь, но не ты!
— Всего лишь очередное расхождение между моими мыслями и Библией. Еще одна причина, по которой я счел необходимым потолковать с Богом!
— Ты рехнулся!
— Вот именно! Я кусал себе локти, пока торчал в Марбелье и узнавал про похождения Женского Убийцы! Черт побери, кто-то посмел взяться за Лукаса так, как собирался сделать я! Мне просто не хватило времени решить, с кого начать! Но вот наступила эта ночь, и ты, Гален, сама преподнесла мне себя на серебряном блюде! Это было вдохновение, импровизация — в точности как у Адама с его иголками, втыкаемыми в глаза! Честно говоря, впервые эта мысль мелькнула в тот момент, когда Вивека упомянула про твои шуры-муры с Лукасом. И правда, почему бы мне не убить тебя? Но спешить я не стал, решив сначала немного поиграть с этой идеей и, может быть, даже отказался бы от нее, если бы Лукас отбросил тебя. Но тут книга про Женского Убийцу подошла к концу, и мне пришлось сидеть и слушать Адама, распинавшегося про убийства. Ты хотя бы немного представляешь, как возбуждает меня одно это слово? С самого начала, узнав в Адаме убийцу, я возревновал, потерял покой, даже рехнулся — так мне захотелось убить самому! Прошло уже целых семь месяцев с тех пор, как я удавил того матроса в Каннах! Удавка всегда была моей коронной игрушкой — еще с Дженни. Но слушая, как Адам описывает свои шутки с ножом, которым кромсает женскую плоть… ну да, мне пришлось пропустить этот момент в своем рассказе. Иначе я мог бы невольно выдать себя раньше времени и нарушить эту бесподобную симметрию, эту совершенную месть! Ты ведь понимаешь, о чем речь? Адам является к Вивеке, чтобы разоружить ее с помощью лжи, а я проделываю это здесь и с тобой! Слегка связав тебя — так, для острастки! И главное, здесь по соседству не ошивается вооруженная до зубов команда захвата. Никто не помешает мне играть столько, сколько я захочу! Видишь, какой хороший нож? Уверен, что наш дорогой безвременно ушедший Адам Вон оценил бы его по достоинству! Это еще одна мелочь, которую я прихватил из квартиры слишком доверчивых соседей Вив, когда остался там один!
— Тебе не удастся скрыться!
— А вот тут, Гален, ты ошибаешься! Лукас, конечно, поймет, кто здесь был. Я очень этого хочу. Но у меня на руках чистый паспорт и нет нужды ни в деньгах, ни в женщинах, готовых пустить меня на ночь. Мне будет крайне приятно, если ты еще не успеешь окоченеть и даже будешь чуть-чуть живой, когда Лукас тебя обнаружит. Но с другой стороны — пройдет еще не один час, пока он соизволит вернуться! Такой терпеливый, Лукас будет до конца торчать у Вивеки, пока не пройдет ее истерика. Боюсь, что к этому времени ты станешь холодной как лед! Ну ладно. Пожалуй, пора начинать?
Да, он готов был перейти от слов к делу. Гален видела в глазах Брэндона обуревавшее его безумие, алчную жажду крови. С разговорами покончено. Но оставалась еще последняя надежда — маленькая отсрочка, пока он будет доставать нож из своего роскошного кашемирового пальто.
Что же остается? Кричать, конечно, и звать на помощь. Вот только никто не услышит ее зов. Эта ледяная берлога слишком далека от остального мира и замкнута, чтобы пытаться дозваться кого-то снаружи.
86 
