90 
Обзор национально-религиозной ситуации на Латинском Востоке будет неполным, если не упомянуть еще одну очень любопытную группу — т. н. туркопо-лов. Из них набирались вспомогательные отряды легковооруженной конницы сельджукского типа. Отсюда ясно, что туркополы являлись потомками сельджуков и сохраняли основные элементы их жизни и культуры. Однако происхождение туркополов до сих пор неясно. Возможно, это были турки, перешедшие из ислама в католичество, хотя такие переходы — редкое явление в тогдашнем обществе. Могли они быть и потомками от смешанных мусульманско-христианских браков — христианами по вере и турками по образу жизни. Наконец, это могли быть и турки-мусульмане, перешедшие II.-| сторону врага и давшие присягу на верность крестоносцам. В пользу первой из версий говорит, пожалуй, гот факт, что Саладин в 1169 году приказал перебить всех пленных туркополов. Смена веры — т. е. по сути предательство ислама, вполне объясняет эту ярость курдского властелина, вообще-то не отличавшегося особой кровожадностью. Да и в более поздние времена имелись прецеденты массового перехода из ислама в христианство — достаточно вспомнить крещеных татар на службе у русских великих князей.
Крестоносцы-завоеватели вполне органично влились в этот конгломерат народов и культур. Уже второе поколение «Христовых воинов» резко отличалось от своих фанатично настроенных отцов, так же как и от вновь прибывающих пилигримов. И несмотря на постоянную внешнюю войну (за исключением упомянутого мирного полувека 1193—1243 годов), которую вели христианские государства, в них самих установился довольно прочный внутренний мир. История Латинского Востока за все два века его существования почти не знает крупных народных волнений (чем, кстати, не могли похвастаться сопредельные мусульманские страны). Установился некий симбиоз — франки гарантировали закон и порядок, покоренные народы, почти не меняя образа жизни, платили установленные, не слишком обременительные, налоги. О сложившемся культурном феномене образно и эмоционально сказал еще в 1120 (!) году знаменитый хронист Фульхерий Шартрский: «Люди с Запада, мы превратились в жителей Востока. Вчерашний итальянец или француз стал галилеянином или палестинцем. Житель Реймса или Шартра теперь обратился в сирийца или антиохийца. Мы позабыли свою родную страну. Здесь же один владеет домом и слугами с такой уверенностью, как будто это его наследственное право с незапамятных времен. Другой берет в жены сирийку, армянку или даже крещеную сарацинку. Третий живет в семье местных., Мы все говорим на нескольких языках этой земли».
Установившийся на Латинском Востоке внутренний мир вскоре привел к оживлению хозяйственной жизни. Крестоносные государства в XII—XIII веках находились в цветущем состоянии, даже несмотря на постоянную войну и непрекращающиеся набеги регулярной сельджукской конницы или бедуинов-разбойников. Больших успехов достигло сельское хозяйство Леванта, значительно раньше и тверже Европы вставшего на путь товарного производства.
Достижениям сельского хозяйства, конечно, способствовало и то, что и побережье Леванта, и многие земли внутри страны вокруг Галилейского моря и по берегам Иордана были чрезвычайно плодородны, и на них можно было выращивать несколько урожаев в ГОД.
Прекрасный климат, хорошо налаженная ирригационная система каналов и сохранившихся еще от римских времен акведуков давали крестьянам возможность выращивать самые разнообразные культуры. Помимо традиционной пшеницы, возделывали и другие зерновые, в том числе просо. Очень большую роль к экономике играли виноградарство, садоводство и выращивание оливок. Значительным был экспорт этих товаров в Европу, где большой популярностью пользо-нались левантийское оливковое масло и многие сорта ими. На столы европейских вельмож поступали и эк-ютические средиземноморские фрукты. Интересно, что ныне известный всем абрикос для Запада был плодом абсолютно неведомым и приобрел популярность только после завоевания Святой Земли. Более того, абрикос стал пользоваться славой «богоугодной» еды и начал активно культивироваться в монастырях, откуда позднее распространился по всей Европе.
Агрикультура Восточного Средиземноморья дала западному миру и еще два чрезвычайно важных продукта — сахар и хлопок. В Леванте эти технические культуры выращивались почти исключительно на экспорт и с ростом товарно-денежных отношений постепенно занимали все большее место в экономике региона. Наконец, отдельную и немаловажную статью экспорта составляли ценные породы дерева, благовония и особенно пряности, торговля которыми приносила баснословные доходы и стала одним из главных факторов хозяйственного расцвета Леванта в XII—XIII веках.
90 
