очень нудно 
107 
— Мое имя Заилль, — ответил я, раздраженно стиснув зубы. — Матье Заилль.
— Конечно–конечно, — поспешно отозвался он, качая головой, точно пытался запомнить мое имя, хотя оно было ему прекрасно известно. — Этот чертов французский. Никак не могу удержать в голове. Вот мой брат Дэвид с тобой бы поговорил. Французский, итальянский, латынь, греческий — он все знает.
Я коротко кивнул и посмотрел на его ногу, спеленатую белым гипсом; Нат опирался на изящную трость из красного дерева.
— Что с вами случилось? — спросил я, с трудом удержавшись от побуждения добавить в конце фразы «Нат» — мне не хватало храбрости Джека Холби, хоть я и разделял его мнение об этом самодовольном кретине. — Несчастный случай, не так ли?
Он рассмеялся.
— Чертова штука, Заилль, — ответил он, старательно выговаривая мое имя. — Пытался установить у себя дома в Лондоне пару новых светильников и свалился с лестницы. И высота–то небольшая, но я каким–то образом приземлился на ногу и сломал кость. Не слишком серьезно, рад сообщить, но придется несколько недель походить в гипсе.
— Ясно, — сказал я. — А вам кто–нибудь помог? — Он недоуменно уставился на меня, склонив голову на бок. — Когда вы упали, — продолжил я после паузы, — кто–нибудь вызвал помощь? Вы же не остались лежать?
Он слегка улыбнулся, и я заметил, что взгляд его синих глаз стал холоднее: он пытался сообразить, хочу ли я его оскорбить или просто пытаюсь поддержать разговор.
— У меня там есть слуги, — ответил он. — Но, с другой стороны, — он четко проговаривал каждое слово, — я бы пропал, если бы все вы не прислуживали мне денно и нощно, верно?
Слова повисли в воздухе между нами. Он оскорбил меня и Доминик, которая в замешательстве уставилась себе под ноги — ее лицо порозовело от неловкости; мы ждали, пока кто–нибудь нарушит тишину.
— Я удивился, не увидев вас вчера верхом, — сказал я, тщательно подбирая слова, желая намекнуть на нашу последнюю встречу, не упоминая о ней прямо.
— Я приехал в экипаже, — нерешительно сказал он. — Довольно поздно, уже после того, как это случилось.
— Теперь вы нескоро снова сядете на лошадь, да? — сказал я, кивнув на его ногу. — По счастью, к раненым людям мы относимся не так, как к раненым животным, верно?
Повисла пауза.
— Что хочешь этим сказать? — наконец спросил он, презрительно поджав губы.
— Ну, — хмыкнул я, — если бы вы были лошадью и поранились, вот как сейчас, нам бы пришлось вас пристрелить, разве нет? Ну или, по крайней мере, я бы это сделал.
Доминик посмотрела на меня и медленно покачала головой. На ее лице — я неким образом рассчитывал, что ее восхитит моя дерзость, — было написано раздражение: она давала понять, что не желает иметь ничего общего с нашими детскими играми. Я сглотнул и почувствовал, как запылало мое лицо; я ждал, когда кто–нибудь из них что–нибудь скажет. В конце концов нарушил молчание Нат.
— А ваш брат сообразительный парень, верно? — сказал он, глядя на нее, а она подняла голову и улыбнулась, будто хотела извиниться за то, что попала в такую неловкую перепалку, хоть и отказалась принять мою сторону. — Ничего не забывает. — Он резко вдохнул и перенес вес тела на здоровую ногу. — Иногда лучше забыть. Можно себе представить, сколько всего было бы у нас в головах, если бы мы помнили все мелочи, что с нами случаются.
В этот миг, пыхтя, к нам приблизилась миссис Амбертон; высунув язык, она благоговейно взирала на Ната Пеписа — они никогда прежде не встречались, но он принадлежал Клеткли–Хаусу, она это знала и была бы счастлива пасть на колени и чистить ему ботинки, если бы он того пожелал.
— Миссис Амбертон, это Нат Пепис, — сказал я, понимая: она ждет, чтобы ее представили. — Младший сын моего работодателя. А это — миссис Амбертон, моя квартирная хозяйка, — добавил я, глядя на него.
— Очарован, — сказал он, бросив на меня неприязненный взгляд, и похромал прочь. — Боюсь, должен вас покинуть. Доминик, полагаю, мы еще увидимся в доме. — Он произнес последнюю фразу тихо, обратившись непосредственно к ней, но так, чтобы и я ее услышал. — Зулус, миссис Амбертон, — произнес он, кивнув в нашу сторону, и удалился.
— Какой милый молодой человек, — произнесла миссис Амбертон, с восторгом глядя ему вслед. — Ну подождите, я еще расскажу мистеру Амбертону, с кем я сегодня говорила!
Я посмотрел на Доминик, и та ответила мне прямым взглядом, не мигая и слегка подняв бровь, точно говоря: «Что?»
107 
