очень нудно 
51 
— Джозеф Амбертон, — весело сказал он и, улыбнувшись, позволил мне с избытком насладиться своими жалкими зубами в нечистой полости рта. — К вашим услугам, — добавил он. — Так скажи–ка мне, парень, ты так и не ответил на мой вопрос: ты не возражаешь против естественных отправлений организма, верно?
— Нет, сэр, совершенно не возражаю, — сказал я, испугавшись того, что может случиться, если я не угадаю с ответом: мне совсем не хотелось, чтобы на меня кинулся обладатель такого количества ворвани. Он походил на сатанинский гибрид человека и кита. Его можно было освежевать и перетопить на масло или просто загарпунить и взять на буксир. — Это совершенно в порядке вещей.
— И вы, мисси… — Он перевел взгляд на Доминик. — Не надо вам в Лондон, попомните мои слова. Там все насквозь прогнило. Уж я–то знаю.
— Тут вы правы, мистер Амбертон, — встряла его жена и повернулась к нам; женщина тоже округлая, но щеки у нее были яблочно–наливные, а улыбка приятная. — Мы с мистером Амбертоном жили в Лондоне первые годы после свадьбы, — пояснила она. — Мы там познакомились, поженились, там жили и работали. И там приключился этот случай, понимаете. После которого мы уехали.
— Это точно, — подтвердил мистер Амбертон, свирепо вгрызаясь в баранью отбивную. — А что со мной сделали по этой части, я вам и сказать не могу. Слава богу, миссис Амбертон меня поддержала, а не удрала с каким–нибудь другим парнем, хотя вполне могла бы, ведь она — еще писаная красавица.
Я подумал, что независимо от того, какой ущерб ему там причинили, маловероятно, чтобы миссис Амбертон смогла найти другого парня с таким обхватом, ей подходящего или способного ее удовлетворить, однако уступчиво улыбнулся и посмотрел на Доминик, только пожав плечами.
— Мы могли бы… — начал я, пока нас снова не прервали.
— Вы знаете Клеткли? — спросила миссис Амбертон, и я покачал головой. — Мы там живем, — пояснила она. — Тоже довольно оживленное местечко. И работу найти можно. Мы могли бы захватить вас с собой, если желаете. Отправимся сегодня вечером. Мы не против, верно, мистер Амбертон? По правде сказать, мы были б рады попутчикам.
— Это далеко? — спросила Доминик, после нашей вчерашней встречи подозревая любых доброхотов, да и мне меньше всего хотелось снова обагрять руки кровью.
Миссис Амбертон сказала, что это примерно в часе езды на их повозке, к ночи мы доберемся до места, и мы нерешительно согласились составить им компанию.
— Если даже ничего не выйдет, — прошептала мне Доминик, — они подвезут нас чуть дальше. Можем и не оставаться там, если не захотим.
Я кивнул. И сделал, как мне сказали.
Смеркалось. Мы ехали по ухабистой дороге. Неожиданно выяснилось, что повозкой правит миссис Амбертон, и она велела Доминик сесть с нею спереди, а ее муж, Тома и я расположились сзади. И снова Тома воспользовался преимуществом своего юного возраста и мгновенно уснул, вынудив меня сидеть и беседовать с пускающим ветры мистером Амбертоном, который с удовольствием поминутно прикладывался к бутыли виски, сопровождая каждый глоток отвратительной какофонией кашля, отхаркивания и плевков.
— Так чем же вы занимаетесь? — в конце концов спросил я, пытаясь завязать беседу.
— Я школьный учитель, — сообщил он. — Учу в деревне сорок малолетних сорванцов. А миссис Амбертон — стряпуха.
— Прекрасно, — кивнул я. — А свои дети у вас есть?
— О нет, — ответил он, громко рассмеявшись, словно сам вопрос показался ему нелепицей. — После той беды в Лондоне. Не могу его поднять, понимаешь, — с усмешкой прошептал он. Я удивленно моргнул от такой откровенности. — Стряслось, когда я помогал на строительстве новых домов в городе. Несчастный случай, я попал под здоровенный кусок трубы. Похоже, он навсегда вывел меня из игры. Может, когда–нибудь и вернется, но я сомневаюсь. По правде сказать, меня он никогда не заботил. Да и миссис Амбертон, кажись, не слишком волнует. Есть много других способов женщину удовлетворить, понимаешь. Ты когда–нибудь сам этому научишься, парень.
— Угу, — кивнул я и закрыл глаза, решив, что с меня хватит его откровений.
— Если только ты и… — Он кивнул на Доминик и похотливо округлил глаза, высунув язык. — Вы вдвоем…
— Она моя сестра, — сказал я, обрывая его, пока он не успел высказаться. — Вот и все. Это моя сестра.
— О, прошу прощения, парень, — хохотнул он. — Никогда не оскорбляй чужую мать, сестру или лошадь — вот что я всегда говорю.
51 
