Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
36 
– Догадайся, кто там был сегодня? – взволнованно выпалила она. – Я хочу, чтобы ты сам назвал его.
– Стиви Уандер.
– Нет.
– Билли Ди Уильямс.
– Разве я была бы жива?
– Великая Дайана Росс?
– Бобби, подумай лучше, речь идет о моем будущем.
– Так кто же?
– Маркус Ситроэн, – она с наслаждением произнесла это имя. – «Блю кадиллак рекордз». Мистер Ситроэн собственной персоной. Он сидел в первом ряду и весь вечер не сводил с меня глаз.
– Может, у него близорукость?
– Бобби! Будь серьезным. Я попросила менеджера отнести мое резюме и фотографию его водителю. Бобби! Он позвонил из машины еще до моего ухода из театра и пригласил в субботу к себе на вечеринку. Когда уйдут гости, мы поговорим о карьере. Правда, очень здорово?
– Ты шутишь?
– Конечно, нет. Этого случая я ждала всю жизнь.
Бобби так и не смог отговорить Шарлин. Когда он пытался настаивать, она огрызалась и меняла тему разговора. Девушка была в экстазе, и Бобби не мог винить ее. Уже восемнадцать месяцев она наблюдала за успехами Рокета и его карьерой, а сама продолжала петь в хоре. Рокет получил две маленькие роли в фильмах, потом голливудский агент подписал с ним контракт, и через две недели друг улетел в Лос-Анджелес сниматься во второстепенной роли в новом фильме.
Что же касается Бобби, то его песни пользовались популярностью, не говоря уже об аранжировках и аккомпанементе на пианино. Дела шли хорошо. Несколько песен вошли в двадцатку лучших, и их записали различные певцы. Бобби бросил другую работу и целый день сочинял музыку.
Ему дважды удалось получить время на студии для Шарлин, и она записала две его песни. Музыка оказалась удачной, а Шарлин – нет. Но она могла радоваться хотя бы записям. И все же эта девушка мечтала о большем.
О чем он беспокоится? Она ведь не его подружка, хотя Бобби пять лет не переставая мечтал о ней.
Бобби заснул перед телевизором и проснулся в четыре утра в холодном поту. Приснился какой-то кошмар, но он его не помнил. Во рту пересохло, ему было страшно жарко. Бобби молча отправился на кухню и налил стакан воды. Дом состоял из большой гостиной и двух спален. Прежде чем вернуться в постель, он решил посмотреть, дома ли Шарлин.
Ее не было. Кровать не разбирали.
Черт подери! Что предпринять?
«Ложись спать и не лезь в чужие дела», – предупреждал внутренний голос.
Но Бобби не мог так поступить, и когда Шарлин появилась в пять тридцать, уже ходил по гостиной, как встревоженный отец.
– Где ты шлялась? – потребовал он ответа. Бобби был настолько зол, что не заметил необычное состояние Шарлин.
– Оставь меня в покое, – устало произнесла она и закрылась в ванной.
– Нет, ты послушай меня! – начал он.
– Заткнись! – закричала она из-за запертой двери. – Я никому не обязана отчитываться. Оставь меня в покое!
Бобби отступился, а утром отправился в «Соул он соул рекордз» – маленькую студию звукозаписи, которой руководила Америка Аллен. Она довольно часто обращалась к Бобби. Сегодня они намеревались записать одну из его песен вместе с Руфусом Т. Рэмом – молодым певцом, исполнителем блюзов.
Америка тепло поздоровалась с Бобби. Эта крупная тридцатитрехлетняя негритянка с огромным бюстом обожала одежду в африканском стиле.
– Привет, Бобби.
Он поцеловал ее в щеку.
– Привет, Америка, моя любимая женщина. Отлично выглядишь!
– Как здорово, ты научился делать комплименты, – она сузила глазки и внимательно посмотрела на Бобби. – Видно, провел тяжелую ночку. Уж не устал ли ты от одной из своих маленьких блондинок?
– Ничего подобного.
Америка ухмыльнулась. Ее улыбка всегда получалась широкой и открывала прекрасные белые зубы.
– Эх, парень, меня не обманешь, я нюхом чувствую бессонную ночь.
Бобби не собирался рассказывать ей о Шарлин. Он дважды приводил Шарлин в студию, но на Америку она впечатления не произвела.
– Хорошенькая, но голоса никакого, – отрезала дама.
– Дай ей возможность, – просил Бобби.
– Дорогой, я не сделаю этого даже для тебя. Я имею дело с настоящими талантами.
– Послушай, Шарлин очень индивидуальна, она будет отлично смотреться по телевидению.
– Конечно, парень, там она может и подойдет, но в моей студии ей нечего делать.
Так все и закончилось.
– А ты скрытный, Бобби, – обвинила его Америка и по-дружески потрепала по плечу, когда они отправлялись в студию.
– Неужели?
36 
