очень нудно 
39 
Валери молчала. Ей нечего было ответить на это.
И в тот момент, когда их отчаяние достигло критической точки, позвонил Эдгар Вимпер.
Он был сыном богатых родителей, чье поместье на Восточном берегу в Мэриленде граничило с поместьем Ашбруков. Валери была знакома с ним всю свою жизнь. Она находила его забавным, особенно после того, как он сообщил ей, что когда они закончат университет, он обязательно женится на ней. Он никогда не отказывался от этой идеи, хотя они не виделись с тех пор, как ее отец продал поместье. Эдгар так и не женился. На светских раутах в самых великих столицах мира его сопровождали бесчисленные женщины, а он посылал Валери цветы на день рождения и ждал.
Когда он позвонил, она тут же представила его себе: круглое лицо, которое она так хорошо запомнила, маленький крючковатый нос, срезанный подбородок, близко посаженные мягкие карие глаза, счастливая улыбка, расплывшуюся фигуру скрывают костюмы от самых дорогих портных мира. Он только что вернулся из Европы.
– Мне бы хотелось повидаться с тобой и постараться тебе помочь, – вкрадчиво произнес он. – Когда тебе удобно?
– Я редко сейчас выхожу, – ответила Валери. – Приходи сегодня днем, если хочешь.
Он приехал в четыре и просидел до шести, никак не решаясь закончить этот первый визит, сначала в компании Валери и Розмари, а потом, оставшись с Валери наедине. Если бы не борода, которую он отрастил недавно и которая скрывала его маленький подбородок, он был бы точно таким, каким запомнила его Валери: обаятельный, веселый, добрый, интересующийся всем, что с ней происходит, но с бессознательным самомнением тех, кому не приходится считать деньги и справляться о цене. «Раньше бы я этого и не заметила, – подумала Валери. – Наверное, и я была такой же, как Эдгар все эти годы».
На ней было длинное шелковое платье с широкими цветными полосами, волосы волнами спадали на плечи.
– Как ты хороша, ты стала еще прекраснее, – не удержался Эдгар, оглядывая ее сияющими темными глазами. – Никогда не думал, что такое может случиться. Поразительно, что натворил Карл; а ведь он мне нравился. Но то, что он натворил, заслуживает только негодования. Оставить женщину в таком положении! Особенно жену, о которой следует заботиться. Он вверг тебя в ужасное положение. Отвратительнее представить нельзя.
«Ах, Эдгар, – подумала Валери. Она вспомнила, как он вот так же сокрушался с самым патетическим видом, впервые столкнувшись с чьим-то дурным поступком. – Совсем не изменился. Забавный человечек, которого невозможно воспринимать серьезно».
– Конечно, это ужасно, – торжественно, подражая ему, произнесла она. – Мы с мамой пытаемся придумать, как нам дальше быть.
– У вас совсем нет денег?
– Общим счетом несколько тысяч долларов. Да еще мамины драгоценности. Если она их продаст, мы сможем продержаться на выручке еще год.
– Боже милосердный, и наступил же день, когда тебе приходится говорить такие вещи! Самая утонченная и прекрасная женщина, женщина с редкостным вкусом, с удивительным видением мира, – и эта женщина должна ломать свою восхитительную головку над таким низменным предметом, как деньги, и оставаться одинокой.
Валери было рассмеялась, но заметила, как сразу сузились его глазки, и поперхнулась. Она и забыла, как Эдгар обожал все драматизировать. Еще когда они вместе учились и играли на сцене, он любил подпустить в обычной речи замысловатую драматическую фразочку, любил широкие, драматические жесты, актерствуя во всем, даже в обычных занятиях физкультурой. Но никто не смеялся над ним, потому что, несмотря на ласковые глаза и широкую улыбку, Эдгар, как все знали, был существом злопамятным и мстительным.
– Разумеется, мне претит думать о деньгах, – согласилась она, опуская глаза. – Но маме так трудно сосредоточиться на этом, так что уж приходится заниматься деньгами мне. Но я быстро освоилась, даже удивительно, Эдгар, как можно быстро освоиться в этих делах.
– Но это плохо, тебе не стоит забивать этим голову. Ты же умеешь жить красиво, а больше тебе ничего и не нужно.
Валери улыбнулась:
– То, что мне нужно, немного изменилось, – она взглянула на входящую в кабинет Розмари. – Я предложила маме посидеть с нами за чаем.
– Великолепно, – ответил Эдгар, и нельзя было сомневаться, что он именно это и чувствует. Все в нем доказывало, что он хотел бы стать близким человеком в ее маленькой семье, оказавшейся жертвой трагических обстоятельств. Он не собирался деликатничать: едва появившись в их квартире, он намеревался заставить Валери понять, что он здесь затем, чтобы остаться с нею и оградить от дальнейших жизненных потрясений и ее саму, и ее мать.
39 
