очень нудно 
92 
Он посмотрел на нее, вспоминая ее тело в своих объятиях, вкус ее губ. Очертания комнаты расплылись и отошли на второй план. Единственное, что он видел – это губы Валери, единственное, что он чувствовал – это се тело, такое знакомое, будто все было вчера.
Усилием воли он отогнал эти видения прочь: слишком скоро. Он еще не готов сказать, что желает ее, – ни ради нее самой, ни ради себя.
– Прошу прощения, – еще раз извинился он, в его голосе звучало лишь легкое раздражение. – Мои манеры обычно лучше, даже если этого нельзя сказать о моих высказываниях. Мне кажется, я нервничаю потому, что не чувствую, что мы одни.
Валери вопросительно подняла брови.
Ник показал на стоящий рядом пустой столик.
– Там сидят Ник и Валери, но на тринадцать лет моложе, и также за обедом пытаются преодолеть разделяющие их различия.
– Но их нет за тем столом, – сказала Валери. – Они внутри нас; мы такие же, как раньше.
– Не думаю, я знаю, как сильно я изменился, и вижу…
– Ты совсем не изменился.
– …что и ты тоже. Я думаю, мы оба изменились. Как-нибудь мы поговорим об этом, если захочешь. Минуту назад меня беспокоило то, что, как мне казалось, ты действительно не изменилась. Но я ошибся; я видел тебя за работой и знаю, что теперь ты стала совершенно другой.
Она покачала головой.
– Не думаю, чтобы люди сильно менялись со временем. Мне кажется, что нам хотелось бы, чтобы люди менялись, тогда мир стал бы упорядоченным и предсказуемым. Но я не верю, будто каждый из нас со временем действительно становится другим.
На мгновение ее взгляд как бы обратился внутрь.
– Единственное, что может произойти, так это то, что при сильных потрясениях или в состоянии шока мы открываем в себе такие стороны, о существовании которых и не догадывались. То, что я есть сейчас, всегда жило во мне, но люди просто этого не замечали.
– Или ты не проявляла себя.
– Или я не проявляла себя, – спокойно согласилась она, – спасибо за напоминание.
В течение всего времени пока официант расставлял блюда и наполнял бокалы вином и до его тактичного исчезновения, их глаза бросали друг другу вызов. Ник безмолвно признался себе: он хотел ее, возможно, сильнее, чем когда-либо прежде.
– Не знаю, поверишь ли, – произнес он, – если скажу, что очень рад, что нахожусь сейчас с тобой здесь?
– Да, – сказала Валери, – я тоже приятно провожу время.
Они рассмеялись, в этот момент напряжение между ними ослабло, и без всякой натянутости, непринужденно они проговорили до конца обеда.
– Я пробуду во Флоренции два дня, – сказал Ник, когда они допивали кофе. Было поздно. Кроме них в ресторане никого не было, и Ник обратил внимание, что этот внешне шикарный и красивый зал был слишком ярко освещен. Он не был предназначен для продолжительных задушевных бесед.
– Мне хотелось бы обсудить с тобой, как провести эти дни, но не здесь. Можно отыскать место поспокойнее?
– Почему бы нам не прогуляться? Флоренция не отличается активной ночной жизнью, но для прогулок она просто замечательна.
Ник оставил идею найти укромный уголок с мягким светом, где можно было бы спокойно побеседовать и выпить.
– Неплохо, – согласился он.
Он не имел ни малейшего представления, в котором часу они возвратились в «Эксцельсиор», сколько миль они прошагали, но совершенно четко знал, что никогда в жизни не видел такого количества церквей, площадей, магазинов с закрытыми ставнями, и подумал, что никогда не увидит этого вновь. Улицы не были переполнены, как в дневное время, но все равно им то и дело приходилось отходить в сторону, чтобы освободить дорогу флорентийским пешеходам, которые не уступали дороги никому. Каким-то совершенно непостижимым образом они узнавали других флорентийцев, с которыми расходились в самый последний момент.
– Наверное, во мне не те гены, – рассмеялась Валери, когда в очередной раз, не заметив очередную пару флорентийцев, отскочила в сторону, чтобы не столкнуться с ними. – Если бы я жила здесь, то, вероятно, нашла какой-нибудь выход.
– Если бы я не знал тебя, то подумал, что ты местная, – сказал Ник, восхищенный уверенностью, с которой она чувствовала себя в городе.
Ник следовал за ней, когда она без колебаний поворачивала на углах и пересекала площади, чтобы найти нужную ей улицу, среди огромного множества улочек, разбегавшихся в разных направлениях. Ему было приятно идти с ней рядом нога в ногу; их руки иногда соприкасались. Никогда прежде его не влекло к ней, как теперь, когда он, в действительности, не был уверен смогут ли они найти что-либо общее. Ник отдавался тому теплу, которое звучало в ее голосе, наслаждению, которое он испытывал от ее ума, радостному ощущению страсти, протекавшему по ним подобно электрическому току, соразмерному ритму шагов, негромким словам, взаимному наклону головы и мгновенному осознанию близости при каждом касании рук. Он знал, что и Валери испытывала то же самое.
92 
