38 
— Моему мужу нездоровится. Вы могли бы нас высадить?
— Сесть можно только там, где жил Паскаль, в «Бо Жардене».
— Нет! — вдруг вскричал Джейк, вскидывая голову. — Летите обратно!
Пилот повиновался. Эмбер сочувственно глядела на Джейка. Мышцы у него были сведены как будто в усилии сдержать рвоту. Она переживала за него, зная, каким беспомощным и нервным становится человек, когда накатывает тошнота.
Когда они приземлились, Эмбер предложила:
— Хочешь, я сама поведу машину?
— Пожалуйста, — сказал Джейк почти неслышно.
Остаток путешествия они провели в тягостном молчании. Встревоженная и обеспокоенная, Эмбер вела машину. Джейк открыл глаза только у порога дома.
— Мы приехали, Джейк, — мягко проговорила Эмбер. — Хочешь еще посидеть немного или пойдем?
— Пойдем.
Но он остался сидеть в машине. Она сочувственно взяла его за руку. Он явно был болен.
— Я позову врача, — встревоженно сказала она.
— Нет!
Его глаза встретились с ее глазами.
— Со мною ничего страшного. Прости, что пришлось прервать нашу прогулку.
— Джейк, — произнесла она нежно, — я все понимаю. А что бы ты хотел делать сейчас? Пойдем в дом или останемся на воздухе, здесь, под манговым деревом?
— Здесь, — сухо отрезал он.
Она налила для него воды со льдом и смотрела, как краски понемногу возвращаются на его лицо.
— Мне так хотелось бы помочь тебе, — вздохнула она.
— Обними меня.
Эмбер шагнула к нему и спрятала голову у него на груди.
— Бедненький мой… — прошептала она.
— Я не хочу, чтобы ты ехала в «Бо Риваж», — неожиданно сказал Джейк.
— Да, но… я же должна поговорить с Джинни.
Он обнял ее за плечи.
— Это очень долгое путешествие. Вокруг всего острова по трудным дорогам. Ты совсем измотаешься.
Поездка в самом деле обещала быть нелегкой. Вдобавок Эмбер не переставая думала о том страшном случае, причиной которого, возможно, был Винсент, — о той трагедии в доме его сына.
— Если честно, я вовсе не испытываю желания видеть Винсента, — призналась Эмбер, зарываясь лицом в волосы мужа. Она провела рукой по его шее, а затем поцеловала в лоб. — Давай пригласим Лео и Джинни к нам сюда.
Джейк кивнул.
— Побудь со мной, — сказал он тихо.
Ее пальцы нежно дотронулись до его лба, и, повинуясь безотчетному желанию, она стала целовать его между бровей.
— Доверься мне, Джейк. Я же вижу: тебя что-то тревожит.
— Это очень личное дело. — Он встал и отвел ее руки. — Ты тут ни при чем, я разберусь сам.
У нее в голове опять возникло имя Каролины, и интуитивно она связала два несчастья.
— Как погибла Каролина? — спокойно спросила она.
Ответ был ей ясен, прежде чем она его услышала.
— В огне.
Любовь к нему помогла ей преодолеть шок, и она обвила руками его шею. На ее глазах выступили слезы, слезы жалости: ведь его терзали сцены гибели Каролины, когда пилот рассказывал о гибели жены Паскаля. Но к этому примешивалась и острая жалость к себе самой. Джейк так любил Каролину, что время было не властно над ним. Та давняя трагедия разбила его сердце.
Они долго, обнявшись, смотрели друг на друга. Небо уже порозовело. Жасмин к вечеру благоухал особенно сильно, и птицы торопились допеть свои беззаботные песни до наступления темноты.
— Милая Эмбер, — он поцеловал ее в висок, — ты такая славная…
Их глаза, полные сочувствия, встретились.
— Я не могу видеть тебя таким расстроенным.
— Сейчас уже все в порядке, я сам не ожидал такого потрясения.
— Да, все это несчастное совпадение, — сказала она с грустью. — Мне надо быть более чуткой, тогда бы я сразу поняла, что с тобой.
— Проклятие, Эмбер! — воскликнул он. — Ты что, всегда будешь заботиться больше о других, чем о себе?
— А я о себе и забочусь. Вот так! — она встала на цыпочки и поцеловала его.
— Ты очаровательна. Ну что, вернемся в дом?
Она согласно кивнула.
В этот вечер Джейк был более внимателен к ней, чем когда-либо. Несколько раз она порывалась признаться ему в своей любви, но тут же решала подождать еще чуть-чуть.
Она ушла спать, чувствуя себя поразительно счастливой, хотя Джейк и собирался следующий день провести один. Все, что ей остается, решила она, — это запастись терпением и ждать, когда Джейк освободится от власти воспоминаний.
На следующий день она долго бродила по саду и заблудилась. Ей представлялось, что солнце должно быть слева, там и тропинка, которая приведет ее к дому. Но она ошиблась. В конце тропинки обнаружилось низкое длинное здание, когда-то использовавшееся для переработки сахарного тростника. Подстрекаемая любопытством, она пыталась приоткрыть дверь, но та не поддалась. Тогда она заглянула в окно. Ее глаза расширились от удивления: так необычно было все представшее ее взору! В углу здания грудой были свалены какие-то вещи, фамильные фотографии в рамочках, кипы бумаг, предметы мужского и женского гардероба и большой портрет маслом очень красивой темноволосой женщины, лицо которой было столь привлекательно, что невольно вызывало улыбку. Заинтригованная, Эмбер обошла здание кругом и обнаружила окно, в которое ей удалось залезть. Оказавшись внутри дома, она сразу же подбежала к портрету. «Кто же ты?» — думала она, пытаясь разобрать надпись на холсте. Наконец ей это удалось: «Каролина Кавендиш». На мгновение ее рассудок померк. В ужасе она смотрела на портрет женщины с таким очаровательным лицом. Так вот она, Каролина, та, кого так беззаветно любил и любит Джейк! Что ж, тогда все понятно. В голове Эмбер роились догадки и подозрения. Он жил здесь с ней, и они были мужем и женой, по всей видимости…
38 
