очень нудно 
58 
Если тогда спросили б старика, считает ли он задание нетрудным или, наоборот, очень тяжелым, то Сидор Артемьевич, надо полагать, лишь загадочно ухмыльнулся бы в ответ, выразительно поглядев на любопытствующего. А тот мог бы прочесть на Ковпаковом лице все, что он считал нужным держать при себе, а не высказывать вслух. Скажем, то, что рейд на Правобережье — операция сложнейшая, по масштабу — беспримерный в истории войн. И хорошо, что идет он в рейд не в одиночку, а с Сабуровым. Одобрял Дед и время, выбранное Москвой для рейда. Он понимал: Сталинград, как исполинский магнит, прикует к себе все, что есть у Гитлера. Хочешь не хочешь, а в тылу у него непременно образуется вакуум, который и заполнят они, партизаны. Вот и получится, что Красная Армия у Сталинграда пособит партизанам у Днепра, а те, в свою очередь, помогут родной армии ударами по фашистским тылам. Это и есть «понимание взаимодействия своего отряда со всей борющейся армией».
Нечего греха таить — знал Дед, что кое-кого масштабы задуманного явно беспокоят. Один из командиров отрядов, не церемонясь, рубанул, что думал:
— Да вас расколошматят еще до Десны! Днепра и Припяти вы и не понюхаете!
С таким заявлением Ковпак спорить уже не собирался. Тут речь шла уже не о разумной осторожности или о вполне объяснимом сомнении. Он и ответил соответственно:
— Труса ты празднуешь, потому и рейд наш тебе ни к чему. Видишь ты такую жизнь — собираешь здесь грибы да ягоды потихонечку. А мы будем жить и воевать, орлами пролетим на правый берег.
И, обращаясь уже к другим командирам, закончил:
— Только трусы да военные чиновники довольствуются тем, где немец им позволит ударить себя. Нам треба действовать так, чтобы он забыл, что такое ночь, что такое день… Все должно быть в движении.
Ковпак готовился… Убедившись, что соединение уже может действовать как регулярная воинская часть, Дед, Руднев и Базыма провели реорганизацию. Старые отряды были преобразованы в батальоны, боевые группы — в роты и взводы. Сам Ковпак, будучи командиром соединения, сохранил за собой и командование 1-м батальоном — бывшим Путивльским отрядом. Важное это мероприятие носило отнюдь не формальный, а принципиальный, в чем-то даже символический характер.
С теми же самолетами, что доставляли в соединение вооружение и боеприпасы, Сидор Артемьевич отправил на Большую землю раненых и больных партизан, а также женщин и детей. С одним из последних рейсов улетели Домникия Даниловна и Юрик, успевший стать всеобщим любимцем. Они не хотели покидать отряд, и Сидор Артемьевич был вынужден употребить свою командирскую власть… За все время пребывания в отряде Юрик впервые заплакал, когда Руднев, поцеловав его, сказал:
— Будь здоров. Расти, партизан… Учись…
В соединении появились новые люди. Среди них выделялся невысокий, коренастый подполковник с маленькими, всегда хитро прищуренными глазами и окладистой роскошной бородой. Это был Петр Петрович Вершигора, немедленно и до конца дней своих получивший прозвище Борода. В прошлом киевский кинорежиссер, он начал воину рядовым бойцом — кончить ее ему предстояло генералом, случай, пожалуй, единственный. Вместе с Вершигорой прибыли его заместитель Иван Бережной, его группа партизанских разведчиков и радисты. Поначалу Вершигора был в отряде фигурой, так сказать, автономной, но со временем стал заместителем Ковпака по разведке.
В те же дни к лагерю в Старой Гуте прибилась и группа из 36 командиров и бойцов Красной Армии, бежавших из Конотопского лагеря военнопленных. Привел их майор-артиллерист Сергей Васильевич Анисимов, которого штаб назначил командовать артиллерией соединения. Комиссаром к нему назначили Алексея Ильича Коренева. Среди пришедших с Анисимовым выделялся богатырским ростом и сложением сержант Давид Бакрадзе, назначенный командиром орудия.
Получил «подкрепление» и Руднев. Из Москвы прилетел бывший заведующий отделом сельскохозяйственной молодежи Запорожского обкома ЛКСМУ Михаил Андросов, ставший впоследствии помощником комиссара по комсомолу. Вместе с Андросовым прибыло еще несколько комсомольских работников, в том числе девушки: Валя Павлина — бывший секретарь Запорожского горкома, Юля Зинухова — секретарь того же обкома, Аня Дивина — в прошлом секретарь Николаевского обкома ЛКСМУ.
Рейд пора уже было начинать, но без боя выйти из Брянских лесов было невозможно. «Ворота» на Украину оказались запертыми куда крепче, чем несколько месяцев назад. Гитлеровцы создали здесь целую систему опорных пунктов с дзотами и другими фортификационными сооружениями, минными полями, пристреляли все подступы к населенным пунктам. Только в результате очень напряженного наступательного боя ковпаковцы сумели уничтожить опорные пункты противника в селе Голубовка и хуторе Лукашенкове. В бою у Голубовки Ковпак самолично командовал батареей новеньких 76-миллиметровых орудий, только что доставленных самолетами из Москвы. Партизаны взломали «ворота» на Украину, уничтожив несколько сот гитлеровских солдат и офицеров. Но победа досталась дорогой ценой: в ходе операции смертью героев пали и 53 ковпаковца… Таких потерь соединение еще никогда не несло.
58 
