14 
— Я бы никогда не оставила Тэйлор.
— Тэйлор нужно больше, чем ты способна ей дать.
Он коснулся рукой щеки малышки, и она принялась сосать его мизинец. Его снова захлестнула волна нежности.
— Она голодна? — спросил он.
— Немедленно верни мне мои документы.
Покачав головой, Коннор повторил вопрос:
— Она голодна?
— Возможно. Но она заинтересовалась тобой и на время отвлеклась.
— Ты кормишь ее грудью?
Он и не подозревал, насколько интимным может быть этот вопрос, пока их взгляды не встретились и та его часть, которая боролась с привязанностью к ней, не потерпела поражение.
У него защемило сердце.
Если не считать полную грудь, она была худой. Худее, чем в Вегасе. Ее лицо было изможденным.
Неудивительно. Ей приходилось разрываться между пожилой женщиной и ребенком. Она нуждалась в его помощи больше, чем была готова признать.
Он представил ее сидящей в потрепанном кресле с Тэйлор на коленях. Если она согласится поехать с ним, он даст их дочери все необходимое. То, чего не было у него самого.
Анна закрыла глаза. Наверное, больше не могла выносить его взгляд.
— Анна, я не позволю тебе снова исчезнуть и разлучить меня с дочерью. Поставь себя на мое место. Что бы ты чувствовала, если бы поступили так же с тобой? Что, если бы я ее забрал? Каково было бы тебе?
Всхлипывая, Анна вырвала у него Тэйлор.
— Даже не смей об этом думать! — По ее щекам покатились слезы.
Ему было больно на это смотреть, однако она не отрицала, что собиралась сделать. Его снова охватил гнев.
Он не был готов отпустить их с Тэйлор. По крайней мере, до тех пор, пока не будут решены важные вопросы. Как, например, ее возвращение к родным и получение им права опеки над Тэйлор.
Ее желание убежать и спрятаться от него приводило его в ярость, лишало контроля над собой.
— Забудь о разводе, — прошептал он, едва сдерживаясь. — Поехали со мной домой. Мы сможем вместе все уладить.
Анна крепче прижала к себе Тэйлор. Девочка захныкала, и у Коннора сжалось сердце.
— Нет, — тихо ответила Анна. — Я не могу. Пожалуйста…
— Да. Ты можешь. Ты должна. — Он подошел ближе. — Думаешь, я не вижу, что ты едва сводишь концы с концами? Посмотри, в какой дыре ты живешь. У меня есть хороший дом, деньги и связи. Я могу дать Тэйлор нормальную жизнь. У тебя будет время заняться собой. Ты сможешь пойти в колледж.
— Я не хочу жить с тобой.
Он достал ее фальшивую страховую карточку.
— Предпочитаешь сесть за решетку?
— Я не сделала ничего плохого.
— Ты работала под фальшивым именем, а это нарушение закона. Что, если я сдам тебя полиции?
— Ты не посмеешь!
У Анны подкосились ноги, и она рухнула в кресло.
— Не испытывай мое терпение. Что, если я передам властям твои фальшивые документы? Ты не задумывалась, что мисс Оукли может существовать на самом деле? Что эти документы могли у нее украсть? Я сам пострадал от того, что какой-то мошенник нашел мой бумажник, который ты выбросила в мусорный контейнер, и купил на мое имя машину.
— Прошу тебя…
— Что, если я сообщу властям, что твои работодатели платили тебе наличными? У тебя будут проблемы, если ты не сообщала о своих доходах. У твоих нанимателей тоже. Им придется нанимать адвокатов, которые потребуют больше денег, чем ты заработала за все время.
— Но они всего лишь пытались мне помочь.
— По закону все работающие граждане обязаны платить налоги, не знала?
— Я никому не причиняю вреда. Просто делаю то, что мне приходится. Чтобы выжить.
— Ну да. Тебе пришлось украсть моего ребенка. Пришлось жить и работать под чужим именем. Поверь мне, судьи все это уже слышали.
— Но ведь ты знаешь, что меня преследовал Дуайт! Ты все переворачиваешь с ног на голову! Ты бы не посмел меня сдать!
— Вот тут вы ошибаетесь, мисс Оукли. — Опустившись на колени, он коснулся головы Тэйлор, затем посмотрел на Анну. Его тон смягчился. — Я бы пошел на что угодно, чтобы вернуть своего ребенка. Я могу позволить себе услуги лучших адвокатов и с их помощью стать единственным опекуном Тэйлор. Возможно, нам придется объявить тебя недееспособной.
— Но я здорова!
— Когда дело касается закона, это не тебе решать. Вот что я хочу тебе сказать, дорогая. В этой стране за деньги можно купить все. У меня их много, а у тебя нет.
— Я тебя ненавижу и буду ненавидеть всегда.
14 
