очень нудно 
37 
Ольга наступила босой ступней на какой-то острый сучок, чертыхнулась про себя и остановилась, пытаясь рассмотреть, поранила она пятку или нет. И тут музыка вдруг смолкла, гомон толпы вокруг короля бала сюда почти не доносился, и Ольга совершенно отчетливо услышала негромкие голоса из увитой одичавшим виноградом беседки.
– Вон она идет… – Женский голос был полон недоброжелательности. – За деревьями прячется. В дом опять бежит. Что хоть она все время в дом бегает?
– Да мало ли… – Другой женский голос был ленив и немного насмешлив. – Может, у нее живот болит. Что ты дергаешься? Мне Тамара сказала, что это няня его дочки.
– Ага, няня! – Первый голос преисполнился сарказма. – Если она прислуга, то что ей делать среди нас? И ты что, не видишь, как он все время на нее смотрит? Интересно, где она платье это взяла?..
– Зачем тебе? – слегка удивился ленивый голос. – Тебе такое не пойдет… А Серебряный на всех смотрит. Он и на тебя смотрел… Было дело, а?
– Твой Толик, между прочим, тоже на нее смотрит, – мстительно заявил первый голос. – Смотри, Алка, как бы твой мужик няню для твоего спиногрыза не нанял…
– Эту? Никогда. – Ленивый голос стал еще насмешливее. – Я его вкусы знаю. Он любит баб крупных, ярких и веселых. Этой копченой селедке там не светит… Да и вообще, дураков нет – у Серебряного телку уводить. Тише, она сюда повернула.
Ольга действительно свернула к беседке. Она шла почти на автопилоте, чувствуя, как сами собой разворачиваются плечи, задирается подбородок и от ярости знакомо холодеет затылок. Она остановилась возле беседки, минуту, задрав голову, разглядывала ажурное переплетение листвы на фоне светло-фиолетового вечернего неба, молчала и слушала осторожное дыхание тех двоих в беседке.
– Добрый вечер, – наконец сказала она приветливо, все так же рассматривая листья над головой. – Погода сегодня какая хорошая, да? Я не телка Серебряного. Я гувернантка Анны Игоревны Серебряной. Это платье мне отдала подруга в качестве гуманитарной помощи. Вы не расстраивайтесь, это просто секонд-хенд, на вес продается, кажется, сорок рублей за килограмм. Сегодня меня наняли работать хозяйкой приема. Я должна следить, чтобы гостям Игоря Дмитриевича было хорошо. Вам хорошо? – Ольга замолчала, ожидая ответа, не дождалась и очень любезно добавила: – Вы ничего не желаете? Выпить, закусить, покурить, потанцевать? Нет? Может быть, вы желаете принять горячий душ? Могу организовать. А то «Суар де Пари», знаете ли, не очень сочетается с таким интенсивным запахом лака для волос… – Она опять помолчала, слушая, как дыхание тех двоих в беседке стало неровным, улыбнулась в пространство и ласково сказала: – Желаю приятно провести время. Чувствуйте себя как дома.
И пошла к дому беспечной походкой, легкомысленно виляя бедрами и помахивая зажатыми в руке туфлями.
Хорошо, что Чижик уже спит. А Марина Владимировна, кажется, ничего не заметила. Она захлопнула книжку, с облегчением полезла из кресла и радостно зашептала:
– Вот хорошо, что ты пришла! Игорек наказал от Анны ни на шаг, а я умираю – пить хочу. Пойду хоть чайку глотну. Ты минут пятнадцать здесь побудешь?
– Конечно, – ровно сказала Ольга. – Идите, Марина Владимировна, не беспокойтесь. Я и подольше побуду.
А лучше бы и вообще отсюда не выходить. Никогда. Телка Серебряного… Наверняка та дура не одна так думает. Зачем она согласилась?.. Ей нужны деньги, много денег. Когда у нее будет достаточно денег, она купит себе квартиру – ну, пусть даже какую-нибудь комнатку – и будет совершенно свободна. И тогда она уже не будет ради денег хвататься за что попало. Тогда ей не придется выслушивать всякие гадости и… И она будет только с Чижиком, все время с Чижиком, и никаких дополнительных обязанностей, и никаких приемов, и никаких гостей, плевать ей на гостей, пусть сам с ними разбирается, у него это хорошо получается, он душа общества, и король бала, и центр внимания, и пропадите все вы пропадом… Она тут совершенно ни при чем. Она всегда была совершенно ни при чем и желает, чтобы и в дальнейшем так было.
– Оленька…
Ольга быстро вытерла лицо, надела черные очки и сделала вид, что ищет что-то в тумбочке. Как это она не заметила, что он на балкон влез и уже к самой ее двери подобрался? Распустилась. Спокойно. У меня все хорошо. Ольга глубоко вздохнула, задержала дыхание и обернулась к двери.
– Оленька, вы опять убежали. – Игорь Дмитриевич откинул тюлевую занавеску и осторожно шагнул в полумрак комнаты. – Не понравился вам вечер, да?
37 
