На Кавказе

• Издревле русский наш Парнас
• Тянуло к незнакомым странам,
• И больше всех лишь ты, Кавказ,
• Звенел загадочным туманом.

• Здесь Пушкин в чувственном огне
• Слагал душой своей опальной:
• «Не пой, красавица, при мне
• Ты песен Грузии печальной».

• И Лермонтов, тоску леча,
• Нам рассказал про Азамата,
• Как он за лошадь Казбича
• Давал сестру заместо злата.

• За грусть и желчь в своем лице
• Кипенья желтых рек достоин,
• Он, как поэт и офицер,
• Был пулей друга успокоен.

• И Грибоедов здесь зарыт,
• Как наша дань персидской хмари,
• В подножии большой горы
• Он спит под плач зурны и тари.

• А ныне я в твою безгладь
• Пришел, не ведая причины:
• Родной ли прах здесь обрыдать
• Иль подсмотреть свой час кончины!

• Мне все равно! Я полон дум
• О них, ушедших и великих.
• Их исцелял гортанный шум
• Твоих долин и речек диких.

• Они бежали от врагов
• И от друзей сюда бежали,
• Чтоб только слышать звон шагов
• Да видеть с гор глухие дали.

• И я от тех же зол и бед
• Бежал, навек простясь с богемой,
• Зане созрел во мне поэт
• С большой эпическою темой.

• Мне мил стихов российский жар,
• Есть Маяковский, есть и кроме,
• Но он, их главный штабс-маляр,
• Поет о пробках в Моссельпроме.

• И Клюев, ладожский дьячок,
• Его стихи как телогрейка,
• Но я их вслух вчера прочел —
• И в клетке сдохла канарейка.

• Других уж нечего считать,
• Они под хладным солнцем зреют.
• Бумаги даже замарать
• И то как надо не умеют.

• Прости, Кавказ, что я о них
• Тебе промолвил ненароком,
• Ты научи мой русский стих
• Кизиловым струиться соком.

• Чтоб, воротясь опять в Москву,
• Я мог прекраснейшей поэмой
• Забыть ненужную тоску
• И не дружить вовек с богемой.

• И чтоб одно в моей стране
• Я мог твердить в свой час прощальный:
• «Не пой, красавица, при мне
• Ты песен Грузии печальной».

Сентябрь 1924

Тифлис

Письмо матери

• Ты жива еще, моя старушка?
• Жив и я. Привет тебе, привет!
• Пусть струится над твоей избушкой
• Тот вечерний несказанный свет.

• Пишут мне, что ты, тая тревогу,
• Загрустила шибко обо мне,
• Что ты часто ходишь на дорогу
• В старомодном ветхом шушуне.

• И тебе в вечернем синем мраке
• Часто видится одно и то ж:
• Будто кто-то мне в кабацкой драке
• Саданул под сердце финский нож.

• Ничего, родная! Успокойся.
• Это только тягостная бредь.
• Не такой уж горький я пропойца,
• Чтоб, тебя не видя, умереть.

• Я по-прежнему такой же нежный
• И мечтаю только лишь о том,
• Чтоб скорее от тоски мятежной
• Воротиться в низенький наш дом.

• Я вернусь, когда раскинет ветви
• По-весеннему наш белый сад.
• Только ты меня уж на рассвете
• Не буди, как восемь лет назад.

• Не буди того, что отмечталось,
• Не волнуй того, что не сбылось, —
• Слишком раннюю утрату и усталость
• Испытать мне в жизни привелось.

• И молиться не учи меня. Не надо!
• К старому возврата больше нет.
• Ты одна мне помощь и отрада,
• Ты одна мне несказанный свет.

• Так забудь же про свою тревогу,
• Не грусти так шибко обо мне.
• Не ходи так часто на дорогу
• В старомодном ветхом шушуне.

<<1924>>

Письмо к женщине

• Вы помните,
• Вы всё, конечно, помните,
• Как я стоял,
• Приблизившись к стене,
• Взволнованно ходили вы по комнате
• И что-то резкое
• В лицо бросали мне.

• Вы говорили:
• Нам пора расстаться,
• Что вас измучила
• Моя шальная жизнь,
• Что вам пора за дело приниматься,
• А мой удел —
• Катиться дальше, вниз.

• Любимая!
• Меня вы не любили.
• Не знали вы, что в сонмище людском
• Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
• Пришпоренная смелым ездоком.

• Не знали вы,
• Что я в сплошном дыму,
• В развороченном бурей быте
• С того и мучаюсь, что не пойму —
• Куда несет нас рок событий.

• Лицом к лицу
• Лица не увидать.
• Большое видится на расстоянье.
• Когда кипит морская гладь,
• Корабль в плачевном состоянье.

• Земля – корабль!
• Но кто-то вдруг
• За новой жизнью, новой славой
• В прямую гущу бурь и вьюг
• Ее направил величаво.

• Ну кто ж из нас на палубе большой
• Не падал, не блевал и не ругался?
• Их мало, с опытной душой,
• Кто крепким в качке оставался.

• Тогда и я,
• Под дикий шум,
• Но зрело знающий работу,
• Спустился в корабельный трюм,
• Чтоб не смотреть людскую рвоту.

• Тот трюм был —
• Русским кабаком.
• И я склонился над стаканом,
• Чтоб, не страдая ни о ком,
• Себя сгубить
• В угаре пьяном.

• Любимая!
• Я мучил вас,
• У вас была тоска
• В глазах усталых:
• Что я пред вами напоказ
• Себя растрачивал в скандалах.

• Но вы не знали,
• Что в сплошном дыму,
• В развороченном бурей быте
• С того и мучаюсь,
• Что не пойму,
• Куда несет нас рок событий…

• .

• Теперь года прошли.
• Я в возрасте ином.
• И чувствую и мыслю по-иному.
• И говорю за праздничным вином:
• Хвала и слава рулевому!

• Сегодня я
• В ударе нежных чувств.
• Я вспомнил вашу грустную усталость.
• И вот теперь
• Я сообщить вам мчусь,
• Каков я был
• И что со мною сталось!

• Любимая!
• Сказать приятно мне:
• Я избежал паденья с кручи.
• Теперь в Советской стороне
• Я самый яростный попутчик.

• Я стал не тем,
• Кем был тогда.
• Не мучил бы я вас,
• Как это было раньше.
• За знамя вольности
• И светлого труда
• Готов идти хоть до Ла-Манша.

• Простите мне…
• Я знаю: вы не та —
• Живете вы
• С серьезным, умным мужем;
• Что не нужна вам наша маета,
• И сам я вам
• Ни капельки не нужен.

• Живите так,
• Как вас ведет звезда,
• Под кущей обновленной сени.
• С приветствием,
• Вас помняший всегда
• Знакомый ваш

Сергей Есенин.

  31