очень нудно 
59 
Пока машина катила вперед, мысли женщины опять невольно скользнули в прошлое…
* * *
– Тань! Возьми трубку, – нудный мужской голос вытащил ее из утренней полудремы. В последнее время она взяла привычку валяться в постели допоздна.
– Димчик, это, наверное, тебя! – томным голосом простонала в ответ Соколова.
– Сколько раз просил, не называй меня так! И возьми, черт бы тебя побрал, наконец трубку – это тебя!
– У-ух, – пришлось выбираться из теплой постели и топать на кухню.
Димчик был действительно занят – он готовил раствор для укола. Татьяна покосилась на его манипуляции со шприцем.
– На двоих? – лукаво спросила она.
– Про тебя забудешь, – пробормотал он и уже вполне миролюбивым голосом добавил: – Кажется, твоя матушка.
С Димчиком Татьяна познакомилась пару месяцев назад. Он помог ей купить «травки». С тех пор как Татьяна рассталась с Васькой, она позабыла о наркотиках, пока случай неожиданно не свел ее с одной компанией. Помогла ей в этом институтская подруга Неля. Круг ее общения был по-своему интересен: в основном люди интеллигентные, творческих профессий. «Травку» покуривали частенько. Там же судьба столкнула ее с Дмитрием. Он был на пару лет старше Татьяны, и поначалу она очень увлеклась им. Он был весь такой мягкий, пушистый, домашний.
Димчик в два счета приобщил ее к «винту» – до сей поры неизвестному Соколовой наркотику. Причем сумел сделать это так легко и просто, что потом Татьяна сама диву давалась! Вообще Димчик обладал исключительным даром убеждать людей, что вполне соответствовало выбранной им профессии – менеджер рекламного отдела очень популярной тарасовской газеты.
«Что могло понадобиться от меня предкам?» – подумала Соколова и лениво подняла трубку.
Страшный удар ждал ее – скоропостижно скончался отец.
И вновь то состояние душевной комы, что было после трагической смерти ее единственного возлюбленного, вернулось к Соколовой. Но этим ее несчастья не ограничились – через несколько месяцев умерла и мать. Татьяна запила. В этот период жизни она вообще четко не осознавала, что творилось с ней и вокруг нее. Димчик растворился в неизвестном направлении. Соколова была на него не в обиде, ведь любви между ними не было и в помине.
Иногда заходила Неля. Сначала плакала вместе с ней, потом уговаривала, ругала, но пробить тот панцирь пустоты, что окружил душу Татьяны, не было никакой возможности.
Однажды появился Димчик и с ним еще один мужик. Звали его Слава. Благодаря этому самому Славе в жизни Татьяны совершилась еще одна перемена…
* * *
– Дальше куда? – вернул ее в настоящее вопрос владельца бежевого «жигуленка».
Татьяна очнулась от своих дум и огляделась по сторонам. Мужик привез ее к бывшему кинотеатру «Ударник». Машина стояла на светофоре, и вопрос ее хозяина был более чем закономерен.
– Давай рассчитаемся. Я тут выйду.
– Здесь нельзя, – забеспокоился частник.
– Ну, давай где можно.
Кадетка покинула бежевую тачку и не спеша направилась по Московской в сторону Волги. Ей всегда лучше думалось на ходу – привычка еще с тех времен, когда она совмещала учебу в университете с работой экскурсовода. Правда, к настоящей работе гида ее деятельность имела мало отношения, но это уже детали.
«Итак, что мы имеем? – решила она подвести итог своим мероприятиям за сегодня. – Первое: загадочный ключ – это скорее всего шифр от ячейки на вокзале в камере хранения. Второе: Кальмар сразу же после моего звонка метнулся к Игнату Валериановичу. С большой степенью вероятности можно предположить, что бригада КИНа выполняет какую-то работу для него. Ведь Кальмар – правая рука Климентьева. И работа эта напрямую связана с тем же самым ключом или шифром, будь он неладен!»
Она перешла через улицу и на другой стороне вновь вернулась к прерванным размышлениям.
«Итак, если убитые (или убитая) девушки привезли наркоту, то откуда про это узнал Климентьев? Кто-то из них вполне мог рассказать кому-то из бойцов Кальмара. Допустим, одна из подруг – Марина – трахалась с Леваном. Леван – человек Тореадора. Ну а вторая – Ольга – любовница кого-то из кальмаровских парней, растрезвонила ему все. Ну а дальше – по цепочке до шефа. Стоп!»
Выстроившееся так чудесно логическое объяснение произошедшего разбивалось о всплывшую сегодня фигуру Грушина. «Ну, допустим, КИН решил воспользоваться случаем и кинуть кавказцев на наркоту, но Грушин-то тут при чем?»
59 
