17 
– На, держи. – После чего начал сплетать полоски в косички, превращая их в прочную плоскую веревку. Вскоре две веревки, метра по полтора каждая, были готовы, и якут присел перед Николаем. Приложив ветки к ноге, он велел их придерживать, а сам расщепил ножом верхний конец одной палки и просунул в трещину конец сплетенной коры. Через пару минут нога Николая была надежно закреплена.
– Однако, нести надо, – добавил он. – Носилки надо.
Сашка с Михаилом быстро подобрали две подходящие жерди. Веревки хватило впритык, чтобы сделать петлю на одном конце, переплести жерди и накинуть такую же петлю на второй конец. Эти петли, перекинутые через шею, позволяли несущим раненого перевести основную нагрузку с рук на шею.
В унылом молчании экспедиция двинулась в стойбище. Несли Николая поочередно. Однако в течение первого же часа выяснилось, что с носилками в тайге не развернешься. Приходилось все время петлять, разворачиваться, чтобы обойти стволы, заросли, камни и осыпи, опускать или поднимать носилки. За час прошли не больше километра и вконец вымотались.
– Да, так мы год идти будем, – проворчал Сашка, устало падая на траву во время очередной остановки. – Надо или крюк делать по руслу реки, или вертолет вызывать.
– Здесь мобильник не берет, – сказал Михаил. – Я уже раза три пробовал сеть найти. Бесполезно.
– Крюк делать далеко, – вставил Семен. – Четыре дня пути. Нельзя, нога воспаляться будет, жар начнется. Однако, лекарства нужны. Если бы открытая рана, я бы справился, есть средства, знаю. А тут рана внутри, лекарство надо, иначе никак.
Отец Василий молча поднялся с земли и подошел к Николаю. Помог ему перебраться с носилок на траву и стал снимать веревку с носилок. Все с недоумением наблюдали за действиями священника. Накинув веревку себе на шею, он начал складывать веревку кольцами. Получилась петля длиной около двух метров. Перекрутив ее в середине, отец Василий просунул один конец петли под мышки Николаю, а второй под его колени. Среднюю часть накинул себе на шею и попросил:
– Помогите-ка.
Сашка и Михаил помогли приподнять с земли Николая. Теперь раненый висел на груди священника, но вся нагрузка приходилась на веревку, перекинутую через плечо.
– Пошли, – коротко предложил отец Василий.
– Где вы этому научились, батюшка? – удивился Михаил, подбирая свой рюкзак.
– На войне, – тихо ответил отец Василий.
– Однако! – переглянулись путешественники. – Интересный нам священник встретился.
Минут через тридцать Сашка предложил сменить отца Василия.
– У вас сил не хватит, – усмехнулся священник. – Ноги слабые, а я тренированный.
С коротким отдыхом через каждые тридцать минут он тащил оператора уже несколько часов под восхищенными взглядами парней. Проводник Семен ушел вперед, собираясь до ночи попасть в стойбище и вернуться с верховыми лошадьми. Или же, если из стойбища смогут связаться со спасателями, можно рассчитывать и на вертолет.
Примостившись у окна автобуса, отец Василий смотрел, как бегут по бетонке самолеты, как быстро приближается белое здание аэропорта с синими стеклами окон и большими веселыми клумбами, пестревшими желтыми цветами. Наверное, подумал священник, нужно позвонить Бестужевой, что я благополучно приземлился. Если отец Федор ей уже сообщил о своем прибытии, надо встретиться с ним и вместе ждать машину с телевидения.
Порывшись под рясой, он добрался до кармана, достал мобильный телефон и нажал «вызов». Наконец в трубке послышался голос Анастасии.
– Але! Отец Василий? Хоть вы нашлись! Вы где сейчас?
– Сошел с самолета, везут к аэропорту, а что? Вы чем так взволнованы?
– Никак до отца Федора не дозвонюсь. Или телефон выключен, или недоступен. Он должен был два часа назад прилететь.
– Может, аккумулятор в телефоне сел, а он сейчас к вам на такси едет?
– Не прилетел он на этом самолете, я узнавала у пассажирских диспетчеров аэропорта. Не садился он в самолет.
– Вот беда-то, – с сожалением ответил отец Василий. – Что же теперь делать? Если он опоздал на рейс, то прилетит не раньше завтрашнего утра. Будете отменять передачу?
– Не могу, – твердым голосом проговорила журналистка. – У меня другая идея. Давайте проведу ее только с вами. Знаю, как о вас отзывается ваше руководство, навела кое-какие справки. Мне сказали, что вы очень интересный челок, повидавший многое на своем веку. Ну как, вы не против?
17 
