96 
Кардинал.
Тот самый человек, которому он однажды уже проиграл по всем статьям.
За спиной Панича, опершись на его кресло, неподвижно стояли двое: высокий черноволосый мужчина с красивым правильным лицом, в чертах которого лишь едва-едва угадывалось его кавказское происхождение; и плотный здоровяк с рубленым шрамом на левой брови.
— Добрый день, Алексей Валентинович, добрый день, Иван Сергеевич, — с интонациями Евгения Киселева, приветствующего в студии энтэвэшных «Итогов» лидеров думских фракций, произнес Кардинал. — Я рад, что вы не побоялись принять мое приглашение. Присаживайтесь.
— Пока что ничего страшного мы не видели.
Кроме той лужи в вашем дворе, — отозвался Свиридов, опускаясь на низкий диванчик. Фокин последовал его примеру. — Николай Алимович сказал нам, что вы имеете предложить нам приличную сделку.
— Это верно, — проговорил Кардинал. — Конечно, вы не совсем хорошо поступили с Моими людьми.., ну да бог с ними.
Фокин хмыкнул. Кардинал тут же поднял на него проницательный, ясный взгляд светло-серых, с прозеленью, глубоко посаженных глаз.
— А ты, Афоня, нисколько не изменился, — проговорил он. — Без твоего дружка Свиридова идешь на поводу у каждой бляди вроде твоего Николая Алимыча.
— При чем тут Свиридов? — отозвался Фокин.
Влад едва не вздрогнул: ему показалось, что Кардинал узнал его даже несмотря на то, что в данный момент Влад абсолютно не походил на себя самого.
— А при том, что без него из тебя еще может получиться что-то путное. Если тебя направлять, разумеется. Как то не без успеха делал досточтимый Петр Дмитриевич Платонов, руководитель спецгруппы «Капелла». Да-да, бедный Петр Дмитрич, которому ты так жестоко размозжил голову о перила моста через Москву-реку.
При нем ты очень удачно делал то, что лучше всего у тебя получается в этой жизни. То бишь отсеивал особей, чье дальнейшее существование представлялось ненужным.
— Риторика, конечно, дело хорошее, но не пора ли о деле? — вмешался Влад, пытаясь слушать свой «игровой» голос со стороны и подсознательно чувствуя, как от Афанасия начинает исходить глухая, свирепо ворочающаяся в глубинах его существа ярость. — Лично мне не очень интересно слушать о гражданине Свиридове, хотя он, без сомнения, умер очень красивой смертью. Об этом так красочно расписали газеты и громогласно возвестило телевидение.
Кардинал усмехнулся.
— Ну хорошо, — произнес он. — О деле. Вы не страдаете сентиментальностью, господин Каледин?
— Да вроде нет.
— У меня сложилось такое же впечатление.
Прекрасно. Вы хотите заработать, скажем, пятьдесят тысяч долларов?
Свиридов передернул плечами.
— Скажете тоже.., кто же откажется?
— Вот и чудно, — сдержанно улыбнулся террорист, показывая великолепные белые зубы.
Вероятно, тоже не свои природные.
— Что, надо кого-нибудь шлепнуть? — вкрадчиво произнес Свиридов. — Правильно?
— Правильно, да не совсем.
В этот момент стоявший за спиной босса кавказец зашевелился и, тронув рукой плечо Кардинала, произнес:
— Что-то не так.., шум какой-то, что ли...
Кардинал прислушался. А потом медленно поднялся и шагнул к Владу.
— "Хвост" привели?!
— Об этом ты лучше спроси у своих ребят, которые везли нас сюда с пятью пересадками, так боялись нарваться на геморрой в оперативном «камуфляже», — спокойно ответил Свиридов.
— Афоня.., твоя работа? — резко бросил Адриан. — Грехи замаливаешь?
— Нервным ты что-то стал на старости лет, — проговорил Фокин. — Заговариваться начал.
Кардинал повернулся к своим людям вполоборота и отчеканил ледяным голосом:
— Мне кажется, я ошибся в своем выборе.
Эти господа не подойдут нам для последующего сотрудничества.
Дальше все развивалось словно по стремительному сценарию голливудского детектива.
Черноволосый кавказец за спиной Кардинала выхватил пистолет и в упор выстрелил в Свиридова. Тот, однако, успел броситься на пол, но пуля все-таки зацепила плечо. Черноволосый шагнул вперед и, опустив пистолет, выстрелил еще раз — теперь уже наверняка.
Вероятно, даже ящерица не сумела бы уйти от этого выстрела с трех метров в упор, но Влад, не обращая внимания на боль в простреленном плече, перекатился по ковру и, схватив за ноги Кардинала, не ожидавшего от него такой прыти, поднял его в воздух и швырнул в кавказца и второго — светловолосого с широким лицом.
96 
