97 
Дверь распахнулась, и влетел охранник с пистолетом-атоматом, но он не успел пройти и двадцати сантиметров в пределах комнаты, как на него обрушился страшный удар Афанасия Фокина, которым он в свое время на спор разбивал офисные столы.
Парень упал с проломленным черепом, даже не пикнув.
Фокин вырвал «ствол» из руки оглушенного им громилы и короткой очередью прошил бросившегося на него светловолосого.
Свиридов прыгнул на Кардинала, упавшего прямо на кресло, и зафиксировал его шею в жестком захвате, одновременно выбив пистолет из руки кавказца прямым ударом правой ноги.
Хрррясь!
Тот взвыл, пистолет, вылетев из его перебитой кисти, угодил в огромное зеркало на стене и пробил его примерно посередине. По поверхности зеркала зазмеились трещины, и оно с грохотом и звоном рухнуло десятками больших и малых осколков на пол.
— Сука-а-а! — прорычал Кардинал, извиваясь всем своим мощным телом и безуспешно пытаясь разжать стальную хватку Влада. — Сдал... коззел!!
В этот момент за дверью послышались шаги быстро приближающегося человека, и в следующую секунду в дверном проеме возникла фигура парня в черной кожаной жилетке, с пистолетом-автоматом «узи».
— Адриан, собровцы! — сорвавшимся на визгливый фальцет голосом крикнул он, Фокин вскинул на него пистолет, но тут, опережая действия Афанасия, прозвучала короткая очередь, и бандит упал лицом вперед, и в комнату хлынули вооруженные автоматами Калашникова здоровенные парни в спецназовской «камуфляжной» униформе и черных масках с прорезями для носа, глаз и рта.
— Всем находиться на своих местах! — крикнул один из них. — Ррруки!
— Ну вот, кажется, ты серьезно попал, Адриан, — сказал Свиридов своим обычным голосом. — Раньше ты был в куда лучшей форме.
А сейчас распустился, зажирел. Плохо, капитан Чекменев.
Кардинал вскинул на него взгляд мутных темных глаз, в которых не осталось ничего человеческого, и прохрипел сквозь сжатые зубы:
— Значит, это все-таки ты, Свиридов...
...Последним из группы спецназа в комнату вошел человек в черных брюках, темной рубашке и надетом поверх нее бронежилете.
Это был Николай Алимович Якубов, начальник службы безопасности «Центуриона».
Увидев его, Кардинал откинул голову назад и прошипел:
— Так это ты, сука, меня сдал?
— Да не спеши ты так. Еще не сдал. Не так все просто. Эти ребята — просто личный состав охраны «Центуриона». Твоего ночного клуба, между прочим. Впрочем, вероятно, он скоро станет моим, — проговорил Налимыч, глядя, как его люди надевают наручники знаменитому террористу.
— Как же ты нашел меня, мудила? Ведь я никогда не был столь глуп.., чтобы встречаться с тобой.., на своей территории?
— А очень просто, — ответил Якубов, — вот у этого молодого человека в тело вшит микрочип новейшей конструкции, служащий для контроля над его носителем. Он не только принимает сигнал, но и подает. Так что обыскивай — не обыскивай, пеленгуй — не пеленгуй, толку никакого. Последняя разработка, что ж ты хотел...
— Удачно вы прибыли, — сказал Фокин, — еще бы чуть-чуть, и нам несдобровать.
Якубов посмотрел на него и сделал какой-то неуловимый жест рукой, и в ту же секунду Фокина ударили прикладом по голове. Подло, сзади.
Не ожидавший того Афанасий издал какой-то раздавленный квакающий звук и мешком осел на пол.
Свиридов заревел, как раненый медведь, и мощным ударом убрал в нокаут протянувшего к нему руки «центуриона». Но противников было слишком много, они накинулись на него со всех сторон...
— Подлая тварь, — прохрипел Влад, которого общими усилиями пяти человек повалили на пол и защелкнули за спиной наручники, — что же ты творишь?
— А все очень просто, — сказал Якубов. — Разве ты не слыхал, что за этого законопослушного гражданина Российской Федерации, — он ткнул пальцем в Кардинала, — обещана награда в миллион долларов? Ну да, откуда ж тебе знать... ты все это время был в Австралии, а когда приехал, телевизор тебе смотреть было некогда.
Влад застонал: господи, как глупо и как банально все повернулось!
— Деньги уже перечислены в государственный наградной фонд одной крупной нефтекомпанией, которой перед выборами срочно нужен политический капитал, — продолжал Якубов. — Там еще лежит миллион за голову Басаева и полмиллиона за голову Хаттаба. Так что вот такие дела.., я сдам Кардинала в органы и честно увеличу свой лицевой счет на один миллион баксов. Разумеется, и хлопцы внакладе не останутся. — Он похлопал по плечу здоровенного амбала, упершегося коленом в поясницу лежащего на полу Свиридова, и засмеялся:
97 
