44 
– Так что, ящик так в машине и остался? – Паша даже забыл про самогон, еще остававшийся в бутылке.
– Слушай дальше. – Было видно, что ему приятно вспоминать прошлое. – Малец-то старшего недострелил. Видно, уж сил не хватило прицелиться как следует. Но ранил хорошо, а сам после этого копыта откинул. Старший минуты две словно мертвый лежал. Я уж, грешным делом, начал думать, как бы самому этот ящик прихватить. Времени, думаю, мало, нужно по-быстрому алмазы куда-нибудь запрятать, пока люди не набежали. Только начал подниматься, а этот недостреленный зашевелился, но почему-то не за ящиком полез, а в сторону. Я так думаю, у него болевой шок тогда случился. Только он до кустов долез, как на полянку якут вышел. «Тьфу, – думаю, – принесла тебя нелегкая». У меня мысль про этот ящик с алмазами накрепко в голове засела. Якут, значит, вышел на полянку, где трупов полным-полно, а недостреленный из кустов вылезал и – пушку на него. Тут из кустов пацан этого якута выскакивает и «папа» кричит. Бандюгану это только на руку. Он ствол на мальца наставил и велел якуту за лошадью сходить. А у якута лошадь с волокушей неподалеку оказалась. Приказал ему бандит ящик достать и на волокушу вместе с собой погрузить. И они в тайгу уехали.
Яковенко-старший замолчал, плеснул себе еще самогона, но пить не стал. Он сидел, держа стакан обеими руками, но был не за столом на кухне, а где-то в тайге, там, где почти сорок лет назад произошла кровавая трагедия.
Из сомнамбулического состояния его вывел голос Павла.
– И это все, батя? Батя! – недовольно окликнул он отца, хотя тот сидел напротив него.
– Чего? – вздрогнул Вилен Михайлович.
– Это все, я спрашиваю?
– Почти.
– Что же еще? Ты знаешь, где алмазы?
– Нет.
– Тогда какого черта ты мне здесь сказки рассказываешь? Ты же ничего не знаешь! Как ты собираешься искать наши бриллианты?
– Во-первых, не бриллианты, а алмазы, они необработанные, – спокойно возразил Вилен Михайлович. – Во-вторых, я знаю, что ящик не нашли, а значит, они где-то там, неподалеку. И в-третьих, Кюкюр-то уж наверняка это знал.
– Чего ж ты сразу-то у него не выведал?
– Меня ведь потом на лечение отправили. Ранили меня, не забывай. Потом, когда меня по здоровью из органов комиссовали, я на другую работу устроился. Хотел сразу под Мирный вернуться, да побоялся, как бы не заподозрили чего. Через пять лет я все-таки бросил все и завербовался на Север. Сразу в Мирный попасть не удалось – просто так тогда с места на место не бегали. Но ничего страшного не произошло, сын, – улыбнулся Вилен Михайлович, – когда я в очередной отпуск отправился в Мирный, мне очень повезло. Начал я там бродить по тайге, заходить в якутские улусы, расспрашивать потихоньку о том случае. Один якут мне тогда проговорился, когда я очередную бутылку водки открыл, что Таныгин только недавно вернулся. Ему тогда лет восемнадцать-двадцать было. Но в улусе у него никого не было, кроме молочной сестры, родители в лагерях погибли, поэтому уехал он сюда, в Якутск…
– Может, забрал он клад? – перебил отца Пашка.
– Ну сам подумай, стал бы он так жить, если бы алмазы забрал?
– Наверное, нет, – Пашка опять почесал за ухом. – Чего ж ты не попытался выведать у него про алмазы?
– И как ты себе это представляешь, а? – наклонил голову отец. – Прихожу я к нему и говорю: «Расскажи про камушки», – да? Я, Паша, умно поступил. Приехал за ним сюда, нашел его. Деньги, которые у меня были на квартиру, потратил. Тогда это не так-то просто было сделать. Уж потом, через несколько лет, когда уже ты появился, я ту свою квартиру на эту поменял, чтобы всегда его в поле зрения держать.
– Эх, батя, – резанул рукой Пашка, – раньше бы ты мне все рассказал, я бы нашел к этому якуту подход.
– Правильно сделал, что не рассказал, – нахмурился Вилен Михайлович, – ты бы все испортил. Молод ты еще, Паша.
– Ну и что же ты собираешься теперь делать? – Павел пропустил обидное замечание мимо ушей. – Нужно же полярника искать!
– Вот мы и будем его искать, Паша. А если не найдем, поедем под Мирный и там ждать будем. Он непременно туда доберется, чует мое сердце.
– А если не доберется?
– Доберется, Паша, доберется.
– Тогда чего его искать, – заметил довольно ленивый Паша, – нужно сразу в Мирный ехать. Там его поджидать.
Вилен Михайлович с интересом поглядел на сына. Ему показалось, что в его замечании есть доля здравого смысла. Вилен Михайлович разлил остатки самогона по стаканам и насадил на вилку ломоть сала.
44 
