очень нудно 
78 
Правда, лежать дома одной было скучно. Мальчик целыми днями пропадал на работе, а сын тоже был вечно занят, заходил редко – и всегда с этой кислой шваброй, второй женой. И что только в ней нашел? Наташенька куда лучше была…
Всю свою жизнь Вера Константиновна проработала провизором в аптеке, но было это так давно, четверть века назад, что жизнь эта представлялась уже дальней и почти нереальной, расплываясь в памяти мутным серым пятном. Только пальцы, казалось, помнили всё: хрупкие капризные весы с чашечками, фарфоровую ступку и гладкий пестик, плотно притертые пробки на стеклянных банках, тонкие резинки, которые она цепляла на пузырьки с готовым лекарством, подсовывая под них мятые листики с неразборчивыми рецептами…
Продавщиц в аптеке было две – в отделе готовой продукции и в рецептурном, – и они постоянно болтали между собой. Вера Константиновна слегка морщилась от их звонких молодых голосов, долетавших до нее, но не осекала: ей и самой было интересно послушать о том, от кого родила неизвестная ей Люда, как Ирка управляется с пьяным мужем и куда ездили отдыхать Лариса и Андрей. Эти рассказы при ее тихой работе вполне заменяли ей радио, и когда одна из продавщиц увольнялась, провизорша грустила, как нынешние домохозяйки, когда кончается любимый сериал. Пока-то еще придет новенькая, пока-то подружится с оставшейся…
Выйдя на пенсию, Вера Константиновна принялась пестовать мальчика. Сын как раз надумал разводиться, у бывшей его Наташеньки не ладилось с работой, и она подумывала поехать по контракту на Север – вот бабушка властной рукой и прибрала десятилетнего внучка к себе, благо, пеленки менять ему уже было не нужно. Парнишка оказался толковый, вежливый, но очень уж тихий, друзей во дворе у него не было, да и дразнили там его «воскресным сынком» (по воскресеньям с ним обычно гулял отец или – пока не уехала – Наташенька). Пару раз он из-за этого даже подрался, молча и самостоятельно замазал йодом ссадины и засел дома – читать серию ЖЗЛ. Учился внук на четверки, в горный институт поступил сразу же после школы и сейчас был устроен неплохо: работал в совместном предприятии, рассчитывая какие-то абсолютно непонятные для Веры Константиновны нефтяные горизонты.
Семьей обзаводиться мальчик (которого на работе уже звали Владиславом Сергеевичем) не спешил. Не то чтобы Вера Константиновна сильно переживала по этому поводу – лишняя женщина в доме ей была в общем-то ни к чему, даже сейчас, когда управляться с готовкой становилось все труднее, – но все же чувствовала некоторую неловкость. Пора бы уже. Хотя, конечно, мужчине жениться никогда не поздно…
Все их вечера были похожи один на другой: Слава приходил с работы, ел заботливо приготовленный ужин, исполнял мелкие домашние дела – иногда пылесосил, иногда менял простыни, мыл посуду, задергивал шторы, выносил помойное ведро – и заходил в бабушкину комнату, усаживаясь в старое рыжее кресло.
После обычного: «Как дела?» – «Нормально. А ты как? Поясница не болела сегодня? Лекарства еще остались?» – Вера Константиновна просила:
– Расскажи мне что-нибудь.
Внук обреченно вздыхал:
– Ну что у меня может быть интересного? Ты бы, баб, лучше телевизор посмотрела! Столько сериалов каждый день идет: и детективные, и про любовь, и комедийные…
– Там все выдуманное. А мне интересно про живых людей.
Про живых людей Славе рассказать было нечего. Приходя на работу, он тут же утыкался в свой компьютер, даже чай пил, не отрываясь от монитора, а в общей курилке он, некурящий, не бывал. Ну да, работали рядом какие-то люди, но как-то не складывались с ними приятельские отношения, не умел он этого, да и не стремился. Он несколько раз пробовал объяснить это бабушке, но та только обижалась: «Не может быть! Столько народу, а тебе и рассказать о них нечего?» Приходилось выдумывать.
– Ну-у… У Алены, помнишь, она референт, вчера суд был. С мужем развелась. Только вот непонятно, как с квартирой теперь будет, наверное снова через суд, она же считается как совместно нажитое имущество.
– А большая квартира?
Слава вонзал ногти в ладонь – сочинять на ходу было для него мучительно.
– Какой там! Однокомнатная, и район не слишком хороший… Она переживает, говорит: «Я бы ему все отдала, так самой жить негде…» Даже плакала в коридоре, я случайно увидел. Жалко ее…
Вера Константиновна задумалась, изучая полноватое и простоватое лицо внука.
– А она ведь славная, эта Алена, да?
78 
