18 
Миронов с девушками ехал в том же автобусе, что и Владимир. Поначалу Дмитрий не хотел отправляться на экскурсию, предложив всей компании просто побродить по городу. Однако Лариса и Марина, желавшие получить от круиза максимум удовольствия, все же уговорили Миронова осмотреть афинские достопримечательности. И вот теперь они все вместе, слушая объяснения экскурсовода, любовались городом – колыбелью одной из древнейших в мире цивилизаций.
Афины заворожили Полунина. Владимир широко раскрытыми глазами, такими же, как у его сына Антошки, смотрел на проплывающие за окном пейзажи.
Первым местом, куда привезли экскурсантов, был Акрополь. Можно сказать, греческая Мекка туристов. Сооружение столь же древнее, сколь и впечатляющее. И, пожалуй, единственным в группе, кому оказалось неинтересным посещение Акрополя, был Антон. Мальчишка со скучающим видом осмотрел древние развалины и выдал свое заключение:
– Ерунда! Тут даже в прятки поиграть негде.
Услышав такое, вся группа туристов, в которой, кроме Антона, больше не было маленьких детей, дружно рассмеялась. Действительно, остатки прежде величественного строения могли представлять интерес только для того, кто хоть раз задумывался о вечности. А юность не знает такого слова. И маленький современный мальчик, смотрящий свысока на наследие предков, выглядел у Акрополя немного комично.
Владимир тоже улыбался, глядя на сына. Однако улыбка его была грустной. Мальчик с совершенно детской наивностью и непосредственностью смотрел на вещи с точки зрения их практической пользы.
Сейчас это было забавно. Но в одну секунду Полунин вдруг осознал, что и он, и большинство его знакомых именно так обычно смотрят на жизнь. Если вещь не приносит пользы, то ее стоит просто-напросто вышвырнуть вон. И иногда человеку нужно пережить сильное потрясение, чтобы начать видеть в окружающих его предметах и людях внутреннюю, скрытую красоту.
Глядя на сына, со скучающим видом осматривающего развалины Акрополя, Полунин решил для себя, что сейчас самая главная цель его жизни – привить мальчишке чувство прекрасного. Вырастить его добрым и справедливым человеком.
Пока Полунин вполуха слушал рассказ экскурсовода, Антон все же нашел себе развлечение. Чуть в стороне от того места, где остановилась их группа, спиной к ней расположились несколько художников. Не обращая внимания на суету рядом с ними, художники наносили мазки на холсты. Вот к ним и направился Антон.
Деловито пройдя между переносными мольбертами, мальчик критически осматривал то, что на них было изображено. Полунин спокойно наблюдал за сыном, готовый вмешаться, если ребенок проявит излишнюю назойливость по отношению к живописцам. Однако Антон ни к кому из них не приставал, пока не дошел до самого дальнего художника, застывшего перед почти пустым холстом.
– Дяденька, а вы почему так плохо рисуете? – строгим тоном обратился к живописцу мальчишка. – У всех картинки почти дорисованы, а у вас ничего нет. У вас что, краска кончилась?
– Нет, мысли, – выныривая из задумчивости, совершенно неожиданно на чистом русском языке ответил художник и присел перед мальчиком на корточки. – Ты откуда здесь взялся?
– На автобусе приехал, – ответил Антошка. И продолжал: – А мысли кончиться не могут. Их в каждой голове много.
– Антон, не приставай к человеку, – проговорил Полунин, подходя к художнику. – Извините его. Мы сейчас уйдем.
Живописец с улыбкой обернулся навстречу Владимиру и застыл. Застыл и Полунин, вглядываясь в его лицо. В первую секунду Полунин не поверил своим глазам – слишком невероятной была эта встреча. Однако сомнений быть не могло. Перед ним, растерянно хлопая ресницами, стоял Алексей Каширин, друг детства, с которым они не виделись бог весть сколько лет.
– Лешка! Как ты здесь оказался?
– Вовка? Ты откуда? – одновременно с ним проговорил Каширин.
На несколько мгновений оба застыли с открытыми ртами, не зная, дождаться сначала ответа на свой вопрос или ответить самому, а затем дружно рассмеялись. Крепко пожав друг другу руки, давние друзья обнялись, а затем, отстранившись, критически осмотрели друг друга.
Оба были настолько поглощены друг другом, что не заметили, как оказались центром всеобщего внимания. И художники, и вся туристическая группа с улыбками наблюдали за ними. Даже экскурсовод замолчал, понимая, что два друга для всех сейчас важнее древнего Акрополя. И лишь Миронов не остался сторонним наблюдателем.
18 
