Последние отзывы

  102  

Над залом пронесся сдержанный ропот.

– Пусть играет.

– Что за новые правила?

– Откуда взялись ограничения?

Но старший менеджер был непреклонен.

– Хорошо, – нахмурился Юсупов, – тогда я ставлю тридцать тысяч, а остальные вы мне обменяете на деньги.

Дмитрий начал собирать фишки. Это продолжалось минут пять. Оставив на столе фишек на тридцать тысяч, остальные он понес в кассу. Народ сопровождал его завистливыми взглядами. Дмитрий нес сумму, которую даже завсегдатаи этого казино, а это были не самые бедные люди города, не часто держали в руках.

Пока девушка в кассе пересчитывала фишки и обменивала их на доллары, Юсупов остался у стола, готовясь к игре. Собственно, он уже сделал ставку, и теперь ему просто оставалось ждать.

– Отойди, – старший менеджер отстранил крупье и сам встал за стол.

Руки у него дрожали, а глаза светились нездоровым блеском. Он знал: если этот везунчик сейчас еще раз выиграет, то он, менеджер, уже никогда в этом городе не найдет себе работы. Во всяком случае, в казино. И это в лучшем случае... Ведь выигрыш составит больше миллиона долларов.

Шарик бешено завращался. Напряжение достигло пикового предела. На лицах людей попеременно читались удивление, восхищение, недоверие, восторг, скепсис, зависть, недоброжелательство, готовое вылиться в откровенное злорадство. Когда шарик с какой-то роковой неизбежностью, с пугающей непогрешимостью замер на числе «тридцать четыре», пространство у стола, запруженное людьми, отозвалось могучим резонансом. Некоторые из наблюдателей просто взвыли, словно чужая везучесть стала для них непереносимым испытанием, другие издали возглас изумления, третьи как-то неопределенно вскрикнули, как будто их чувства метались в диапазоне от зависти до искренней радости и они не могли никакому из них отдать предпочтение. Старший менеджер побелел не меньше крупье. Он побледнел, и особенно отчетливыми стали оспины, бугры и шрамы на его лице. Он скрежетал зубами.

Князь выражал живейшую радость, Миронов был немного растерян. Юсупов, стоя как монумент, обводил стол снисходительным взором. Крупье побелевшими дрожащими руками подвинула к нему фишки.

Словно будучи не в состоянии оставаться дольше на месте, не говоря ни слова, менеджер пошел прочь от стола быстрой походкой, в которой сквозила озабоченность и готовность принять решительные меры. Князь стал собирать фишки. Половину он отдал Миронову, так как у него не хватало рук. Толпа и не думала расступаться. Люди явно хотели продолжения игры. Их неутихающие голоса все больше напоминали нестройный гомон волн, жужжание пчелиного улья, отдаленные раскаты грома. Все вперемешку это являло странный звуковой коктейль, в котором острыми диссонирующими нотами вскипало возмущение рыжеволосого веснушчатого бугая с золотой цепью, которому, как видно, понравилось, что кто-то разоряет казино. Возможно, этот толстяк постоянно проигрывал и видел в Юсупове мстителя за свои неудачи.

Журналисты, пользуясь сумятицей, снимали на камеры не только интерьер, но и людей в нем. Нервно и угрожающе надвинувшийся на группу телевизионщиков охранник, очнувшийся от транса, куда он погрузился, наблюдая за игрой Юсупова и «бесчинством» толпы, потребовал, чтобы они строго выполняли инструкции. Миронов слегка вздрогнул, когда у него за спиной выросла фигура старшего менеджера.

– Отойдем в сторонку, – притворно мягким голосом сказал он Юсупову на ухо, – берите фишки и пойдемте.

Миронов тоже выскользнул из толпы. Парни с коротко стриженными головами куда-то испарились – заметил он. В зале были только посетители, охранники, настоятельно просившие всех успокоиться, и старший менеджер, не считая стушевавшуюся крупье, которая что-то нервно объясняла толстяку с цепью.

– Управляющий просил меня извиниться перед вами, – сделав над собой видимое усилие, предельно отчетливо и вежливо сказал Юсупову старший менеджер. – Он не может выплатить вам такой суммы наличными, поэтому будет бесконечно вам признателен, если вы согласитесь принять чек на означенную сумму. Он просил меня передать вам, что ждет вас у себя в кабинете.

Юсупов с благодушным видом человека, основные чаяния которого были удовлетворены, смотрел на дергающееся лицо менеджера.

– Ну, может, хоть половину или какую-то часть он все-таки выплатит наличными, – сказал князь.

– Мы бы рады... – замялся старший менеджер, – впрочем, пройдемте к нему в кабинет. Думаю, вы договоритесь.

  102