очень нудно 
97 
– Какая информашка? Не поделишься?
– Пока все строго конфиденциально, – придал Владимир своему голосу шутливые нотки, – к утру об этом будет знать весь город.
– Правда полезная? – продолжал выспрашивать Реденко.
– Очень. Ну так как? – Полунин уже начал терять терпение. – Лучше всего его сотовый.
– Я ему позвоню, скажу, что его хочет порадовать мой знакомый Полунин, – откликнулся Реденко. – Его телефон...
Он продиктовал номер.
– Позвони ему минут через десять, я все устрою, – с гордостью произнес Реденко, словно принимал главное участие в каком-то важном деле.
Впрочем, он даже не подозревал, насколько важным оно было для Полунина.
– Спасибо, Иван Петрович, буду обязан...
Полунин положил трубку и посмотрел на молчаливо ухмыляющегося князя.
– Нелегко с этим народом, – покачал Юсупов головой.
– Везде суют свой нос, хотят всех и вся контролировать, – пренебрежительно отозвался Полунин. – Я договорюсь о твоем визите, а ты поедешь к Реденко-младшему и все детально обрисуешь.
– Еще какой-то Реденко-младший на моем пути возник, – иронично заметил князь, – разве мне не достаточно Миронова-младшего.
– Контакт с первым будет несомненно более полезным и менее волнительным, – пошутил Полунин.
– Слышал бы тебя сейчас Миронов-младший! – засмеялся князь, глаза которого лукаво сузились.
Полунин снова взял трубку и, пробежав пальцами по клавишам, приставил к уху.
– Редакция «Континента»? Мне, пожалуйста, Мажухова Кирилла Степановича. Скажите, Полунин спрашивает.
Через минуту Полунин уже договаривался с главным редактором о визите к ним в редакцию московского журналиста. Позвонив в редакцию «Бюргера», Полунин сообщил аналогичную информацию.
– Ну, – бодро взглянул на Юсупова Полунин, – путь свободен. Сейчас еще с Реденко-младшим побеседуем – и можешь ехать.
– Премного благодарен, – хохотнул князь.
Когда Реденко-младший дал «добро», Полунин и вовсе повеселел. Они вместе вышли с Юсуповым из здания администрации и сели в ожидавшую их «Волгу». Полунин высадил Юсупова у телецентра, а сам поехал домой.
Светлана крутилась на кухне. Она тушила мясо с овощами, и Полунин, только еще подходя к квартире, почуял разливающийся по подъезду вкусный аромат.
– Привет, – поздоровался он с женой, – ты мне нужна.
– Это что-то новенькое, – поддела его Светлана. – Прямо сейчас? Ты меня пугаешь!
– Нас внизу ждет мой водитель. Нам нужно съездить в банк, заглянуть в депозитарий, – у Владимира не было времени перебрасываться шутливыми замечаниями и вступать в перепалку.
– Для чего? – не поняла Светлана.
– Собирайся, объясню по дороге. Возьми паспорт.
Полунин первым вышел из квартиры. В руках у него была пустая спортивная сумка. До банка они доехали за десять минут. Светлана не могла узнать охранников – те ли это, какие дежурили на своем посту в тот день, когда ее приволокли сюда бандиты, или нет.
Полунин шел стремительным шагом, увлекая ее за собой. На пути у них вырос высокий парень, на котором одежда моталась как на вешалке, но который был полон чувством собственного достоинства, как какой-нибудь пэр Англии.
– Чем могу помочь? – остановил он Полунина и его жену.
– Моя жена хочет заглянуть в депозитарий, – глухо произнес Полунин, в нем клокотало волнение.
– А-а-а, – улыбнулся парень, – я вас помню.
– Олег Борисович, – пробормотала Светлана, прочитав его имя-отчество на бэйдже, – мой муж...
– Пожалуйста, – еще благодушнее улыбнулся дылда, – я вас провожу.
– Я хочу пройти с женой, это можно?
Олег Борисович пожал плечами с таким видом, как будто Полунин принуждал его совершить неблаговидный поступок, но что в силу особого личного расположения, которое он чувствует к чете, пожалуй, позволит им нарушить запрет.
Наконец ключ, взятый Олегом Борисовичем из специального шкафчика, повернулся в замочной скважине вместе со Светланиным ключом. Служащий аккуратно достал ящик. По его лицу растеклась слащавая улыбочка.
– Тяжелый, – просюсюкал он, направляясь в кабинку.
Владимир и Светлана вошли в кабину, как только он покинул ее. Причем вид он имел торжественно-благоговейный. Волнение Полунина нарастало, как снежный ком, и его нервное напряжение передалось Светлане. Отперев ящик, он достал из-под резинки верхнюю купюру. Ощупал ее, посмотрел на свет.
– Настоящий, – облегченно вздохнул он.
97 
