107 
– В таком случае мне нечего больше добавить. Я, со своей стороны, тоже сидеть сложа руки не буду… Ну а теперь нам пора прощаться.
– Погоди, хватит из себя ковбоя строить. Сдайся нам, я обещаю тебе свободу под подписку о невыезде, – быстро заговорил Гришаев.
– Детям своим будешь эти сказки рассказывать. Давай ключи от машины, – бросил в ответ Полунин.
Гришаев вынул ключи из замка зажигания и отдал их Полунину.
– Посидите здесь, ребята, немного, пока я удалюсь подальше, и не дергайтесь. Я вам не врал про то, что мне терять нечего и живым я вам не сдамся.
Он спрятал пистолеты в карманы куртки и вылез из машины. Гришаев и Краснов проследили взглядом, как он подошел к красной «Ниве» и сел в нее.
Полунин еще не захлопнул дверь «Нивы», как Краснов вынул из кармана маленький ключик и быстро стал расстегивать наручники.
Гришаев, наблюдавший за всем этим, посоветовал:
– Не торопись, пусть уедет.
– Ты чего, стебанулся, что ли! А как же мой ствол? Что я скажу начальству по поводу оружия? – вскричал Краснов.
В этот момент Полунин высунул из окошечка руку и швырнул на проезжую часть пистолет. Следующим движением он забросил подальше на тротуар ключи от машины Гришаева.
«Нива», взревев, помчалась по улице.
Когда спустя несколько минут Краснов и Гришаев снова уселись в машину, подобрав пистолет и ключи, капитан милиции спросил у следователя: – Ты что, ему действительно веришь?
– Я верю фактам, – ответил Гришаев. – А из них следует, что не похоже, чтобы он убивал этих братков, скорее всего его подставили, а затем сдали нам. И сдал нам его именно тот, кто и грохнул Слатковского с Быком. Не знаю, кто это, но похоже, что эти ребята ведут какую-то игру – хитрую и очень денежную. А мы, отпустив Полунина, им эту игру поломаем, не всю, конечно, но все же…
– А если он больше не явится? – спросил Краснов.
– Придет, куда он денется, – ответил следователь. – Он заинтересован в сотрудничестве с нами.
– А если эти люди, узнав, что мы его не взяли, решат его просто устранить?
Гришаев спокойно развел руками.
– Это его выбор, ты же сам слышал, что живым бы он нам не сдался…
Глава двенадцатая
Остановив «Ниву» недалеко от входа в магазин, Полунин не сразу вышел из нее, он подозревал, что люди, гоняющиеся за ним по городу, могут устроить засаду и здесь.
Он опасливо осмотрелся. Ни в одной из припаркованных поблизости машин людей не было. Убедившись, что все спокойно, Полунин покинул «Ниву» и пошел в магазин.
Пройдя через торговый зал к служебному входу, Полунин открыл дверь и с удивлением обнаружил, что сестры Либерзона нет на рабочем месте. Ее стул, стоящий в самом начале коридора, пустовал.
Владимир проследовал к двери кабинета Либерзона и, постучав, вошел в него.
Его удивленному взору представилась следующая картина – Либерзон, смочив платок в стакане с водой, прикладывал его к лицу сидящей на его стуле Адели Зямовне, на лице которой виднелся сильный кровоподтек.
Увидев Полунина, Либерзон как-то удивленно и немного настороженно произнес:
– Володя, ты приехал…
– Что у вас случилось? – спросил Полунин, видя, как с испугом смотрит на него сестра Либерзона.
– У нас проблемы с Виталиком, – ответил Либерзон. – Они его…
Дослушать Либерзона Полунину так и не удалось. В следующий момент дверь в кабинет отворилась, и в эту маленькую комнатушку, и без того тесную, буквально ввалились трое коротко стриженных амбалов.
Все трое сразу навалились на Полунина. Двое повисли на его руках, один ухватился за ноги. В комнате было так тесно, а нападение произошло столь стремительно, что Полунин не смог предпринять никаких ответных действий.
Через несколько секунд он уже лежал на полу, придавленный бандитами, ему выкрутили руки за спину и нацепили на запястья наручники.
Когда молодчики поставили Полунина на ноги и вынули из кармана его куртки пистолет, он с презрительной усмешкой на устах спросил Либерзона:
– Под кого ты меня подставил, Изя? Кто эти козлы?
– Я не подставил, – заговорил Либерзон. – Это недоразумение, это люди Быка, они просто хотят с тобой поговорить…
Но Изю перебил сдавленный стон Полунина.
Один из бандитов заехал ему кулаком в живот, сказав при этом:
– Это тебе за козла, сучара. Но это еще цветики, мы с тобой и не так еще поговорим.
– Вова, Вова, пойми, я здесь ни при чем, – запричитал было Либерзон, когда Полунина потащили к выходу.
107 
