16 
— У тебя очень сухая кожа на руках, — говорит Тереза внезапно. — Ужасно сухая. Как наждак.
— Ага, — Алберту поднимает на Терезу затуманенный взгляд. — Слушай, пупсик, сколько будет восемь плюс девять плюс два?
— Девятнадцать, — отвечает Тереза. — А что?
— Отличная штука. Числовые головоломки, — Алберту показывает Терезе свою брошюру. — Вот это — Какуро, а еще есть Судоку. Я прямо подсел, уже пятую книжку добиваю! — Алберту чешет руку с брошюрой об штаны. — И правда, кожа ужасно сухая, — недоуменно говорит он и тут же снова утыкается в головоломку. — Ладно, фиг с ней. Сейчас, последний вопрос и я поехал. Пять плюс восемь и вычесть это из двадцати четырех?
— Одиннадцать, — говорит Тереза. — Погоди минутку, ладно? Я сейчас!
Она бежит к магазину и хотя возвращается почти сразу, Алберту уже сидит за рулем фургончика.
Тереза подбегает к кабине, свинчивая крышечку с синего тюбика.
— Смотри, какой я вчера купила крем, — тяжело дыша, говорит она. — Давай сюда руки!
— Извини, пупсик, — Алберту поворачивает ключ, и фургончик начинает фырчать и подрагивать. — Опаздываю! Давай завтра, ладно? Я тебе головоломок привезу, у меня их еще штук двадцать дома лежит.
Тереза молча кивает.
Фургончик с надписью ""Газетчик". Доставка печатной продукции" задом выезжает из переулка. Тереза смотрит ему вслед.
Крем из незакрытого тюбика длинными белыми колбасками падает на полу черного элегантного пальто и на фланелевые пижамные штаны в мишках.
Farmacia[13]
Изилда бежит по узким улочкам, держа на весу правую руку, замотанную в красный шелковый шарф.
— Я не умру. Я не умру. — думает Изилда в такт собственному бегу. — Я не умру, не умру, янеумру.
Изилда не оглядывается — бережет дыхание. Но она уверена, что за ней тянется кровавый след.
* * *
Утром Жоау Манел собрал чемодан и сказал, что уходит.
— Извини, — сказал Жоау Манел. — Я пытался. Ты знаешь, что я пытался, ты не можешь сказать, что я не пытался, потому что я пытался, и ты…
Изилда вытолкала Жоау Манела из квартиры и закрыла дверь.
— Ты не можешь сказать, что я не пытался! — донеслось до нее.
* * *
— Я не умру, я не умру, — бухает в голове у Изилды. — Я не умру.
Нога подворачивается, и Изилда чуть не падает.
Кто-то поддерживает ее под локоть.
— Осторожнее, — говорит кто-то. — Бегать по брусчатке на каблуках довольно опасно.
Изилда, не глядя, вырывает свой локоть.
— Я не умру, — бормочет она. — Я не умру.
* * *
Жоау Манел позвонил Изилде, когда Изилда крошила лук.
— Ты плачешь?! — изумился Жоау Манел.
— Я крошу лук, — ответила Изилда.
— Ты не можешь винить во всем меня! — возбужденно сказал Жоау Манел. — Ты знаешь, что я пытался, ты не можешь сказать, что я…
Изилда отключила телефон.
Потом отложила луковицу, взяла нож в левую руку и с силой полоснула лезвием по правому запястью.
* * *
Изилда видит в тридцати метрах зеленый аптечный крест и плачет от облегчения.
— Я не умру, — почти успокоенно думает она, прижимая к груди обмотанную шарфом руку. Зеленый крест расплывается и мигает. — Я не умру…
* * *
Пока кровь текла медленно и неохотно, Изилда смотрела на нее с отстраненным любопытством, но когда капель превратилась в веселенький ручеек, впала в панику и заметалась по дому в поисках бинтов, зажимая порез рукой.
Бинтов нигде не оказалось. Пропали и ватные тампоны, и стерильные марлевые компрессы, и даже пластыри — видимо, ипохондрик Жоау Манел все унес с собой.
В аптечном шкафчике осталась только пачка аспирина и прокладки "ночные ультра-плюс".
Дрожащими руками Изилда вскрыла упаковку прокладок. От усилия кровь полилась еще сильнее, пятная белые плитки пола.
Изилда положила прокладку на запястье, сверху туго обмотала его красным шелковым шарфом и выскочила из дома, даже не посмотрев, есть ли у нее с собой ключи.
* * *
На входе в аптеку стайка одетых в коричневое учениц католического лицея обсуждает насущные вопросы.
— Я зайду взвешусь, — говорит одна.
— А я померяю давление, — подхватывает другая.
— А я, — третья задумывается, — а я… а я сделаю тест на сухость кожи!
— С вашего позволения, — страшным сдавленным голосом произносит Изилда, и девочки мгновенно расступаются, давая ей дорогу.
16 
