125 
– Лежать! Руки на затылок! И не двигаться – вышибу мозги!
Доктор и не думал шевелиться – при падении он сильно разбил локоть и еще не пришел в себя от боли. О том, что произошло, он старался не думать – это было слишком страшно. Кузьма тоже лежал – из головы, разбитой прикладом автомата, темной струйкой вытекала кровь. Лоськов стоял над ним, одной рукой быстро ощупывая неподвижное тело.
– У этого ствол, Юрий Николаевич! – сказал он, выхватывая из-под пиджака Кузьмы пистолет.
Чехов махнул рукой и склонился над Ксенией Георгиевной. Она была в обмороке. Чехов легонько похлопал ее по щекам.
– Леша, дай-ка стаканчик воды! – озабоченно сказал он.
Лоськов сунул в карман пистолет и, сжимая в руке «АКС», зашел на кухню. Открутив кран, он налил воды в первую попавшуюся чашку и подал Чехову. Тот набрал воды в рот и обрызгал Ксению Георгиевну. Она зашевелилась и медленно открыла глаза.
– Вы в порядке? – смущенно пробормотал Юрий Николаевич.
Глаза старухи наполнялись слезами. Чехов помог ей подняться на ноги и усадил на стул. Лоськов догадался и протянул Ксении Георгиевне остатки воды, заставив ее выпить.
Ксения Георгиевна глотала воду, стуча зубами о край чашки, и не сдерживала слез.
– Ну, все, все! – грубовато произнес Чехов. – Все уже позади... Сплоховали мы маленько... Но и вы, Ксения Георгиевна, хороши! Не хочу никакого осмотра! Я что вам говорил?
– Видеть я их, гадов, не могу! – рыдая, объяснила Ксения Георгиевна. – Сердце у меня аж захолонуло, как он мне раздеваться велел! Кто, думаю, ты такой... – Она не смогла дальше говорить.
– Ты, Лоськов, пошукай там на полках, – посоветовал Чехов. – Может, валерьянки найдешь или валидолу...
Лейтенант перешагнул через лежащего на полу доктора и открыл стенной шкафчик.
– В холодильнике... – пробормотала Ксения Георгиевна. – В холодильнике у меня корвалол...
Кузьма, уже пришедший в себя, незаметно наблюдал за тем, что происходит на кухне. Чехов был занят со старухой и по сторонам не смотрел. Дождавшись, пока Лоськов повернется к нему спиной, Кузьма тихо поднялся, придерживаясь за стену, метнулся к двери и повернул замок. Сзади раздался сердитый крик.
Кузьма выскочил из квартиры, захлопнул дверь и бросился к лестнице. Не разбирая дороги, он с грохотом понесся вниз, с силой отталкиваясь от перил на поворотах.
На площадке между третьим и четвертым этажом он увидел поднимающегося навстречу мужчину с квадратной стриженой головой и бульдожьими щеками. Черный кургузый пиджак нескладно топорщился на его плотном коренастом теле.
– С дороги, сука! – проревел Кузьма, скатываясь по ступеням с угрожающим шумом.
Коренастый поднял голову и быстро окинул взглядом растрепанную фигуру и окровавленное лицо Кузьмы. В последний момент он опасливо шагнул в сторону, уступая Кузьме дорогу. Но, едва тот крутанулся на повороте и бросился дальше, мужчина выставил ногу и зацепил Кузьму за лодыжку.
Потеряв равновесие, Кузьма полетел вниз головой и с силой врезался плечом в нижнюю ступеньку. От удара у него перехватило дыхание, в груди вспыхнула обжигающая пульсирующая боль – у него была сломана ключица. Скрипя зубами, Кузьма попытался встать на ноги, но боль сделалась совсем невыносимой. Он привалился спиной к лестничным перилам и сквозь кровавую пелену наблюдал, как человек, подставивший ему ножку, неторопливо сходит вниз по ступеням.
Под гул и грохот бетонных пролетов вниз сбежал Чехов. Увидев коренастого человека, он на секунду замер, а потом удовлетворенно воскликнул:
– Аркаша! Явился?
– Твой клиент? – в свою очередь поинтересовался тот, кивая на скорченную фигуру Кузьмы.
– Мой, – сказал Чехов. – Хотел смыться, тварь!
– Я так и подумал, – хмыкнул подполковник. – По морде угадал. Какая-то морда, смотрю, бежит, не внушающая доверия... Значит, взяли все-таки? А где Лоськов?
– Наверху, Айболита сторожит, – пояснил Чехов и подошел вплотную к Кузьме: – Вставай, крутой! Привал закончен!
– А пошел ты! – скривившись, простонал тот. – Не видишь, сломался я!
– Да ты не расстраивайся! – посмеиваясь, сказал Чехов. – Мы теперь на лифте поедем, потихонечку...
Он схватил Кузьму за ворот и рывком поднял на ноги. Тот издал сдавленный крик и навалился на Чехова всем телом. Подполковник поспешил на помощь, и вдвоем с Чеховым они втащили Кузьму в лифт.
Едва кабина начала подниматься, он повернул к Чехову белое, покрытое кровью и каплями пота лицо и с усилием сказал:
125 
