Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
76 
Отец Василий потянулся к парню, но тот отскочил и принял боевую стойку. Это выглядело настолько комично, что священник не удержался и прыснул.
– Орел, блин! Оре-ол!.. Поздно, друг, поздно. Ты лучше не выпендривайся, а то ведь я могу и по-другому с тобой обойтись! Ты что думаешь, я постесняюсь к Мешкову зайти? – назвал он фамилию начальника местного управления ФСБ.
Парень задумался. Он прекрасно понимал, что священник может себе это позволить, и тогда… Глаза агента беспорядочно забегали, и наконец он сломался.
– Ладно. Чего вы хотите?
– Всего-навсего поговорить с твоим непосредственным начальством. Тогда, глядишь, и Мешков ничего не узнает.
Парень прекрасно понимал, как глубоко вляпался. Если он не согласится, о его проколе узнает известный своим крутым нравом Мешков. А так… может, и удастся все «затереть» на уровне начальника отдела.
– Ладно, – дернул он кадыком. – Я поговорю со своим начальством.
– Вместе поговорим, – отрицательно покачал головой отец Василий. – И немедленно. Ты понял?
Парень еще серьезнее задумался и в конце концов тяжко вздохнул и махнул рукой.
– Поехали!
* * *
Непосредственное начальство лейтенанта Кулика встретило их в комнате для гостей, прямо напротив «дежурки» районного ФСБ. Еще не старый, но уже почти полностью седой мужчина внимательно оглядел священника и со странным выражением лица – своего подчиненного.
– Пройдемте в мой кабинет, батюшка, – пригласил он и выразительно посмотрел в сторону лейтенанта Кулика. – А с тобой, Саша, мы позже поговорим…
Лейтенант Саша обиженно заморгал рыжими ресницами, но делать было нечего – проштрафился, значит, получай.
– Позвольте представиться, – протянул руку для пожатия Сашин начальник. – Хохлов, Сергей Сергеевич.
Отца Василия словно ударили по голове. Не далее как четыре-пять часов назад он впервые услышал эту фамилию из уст министра, и вот на тебе!
– Очень приятно, – соврал отец Василий. Приятно ему не было совершенно. Он просто не знал, как относиться к тому, что доверенный человек набивающегося в друзья министра за ним следит.
– Здесь нам никто не помешает, – провел священника в небольшой кабинет в самом конце длиннющего коридора Хохлов. – Присаживайтесь.
Отец Василий сел на жесткий конторский стул и приготовился слушать.
Хохлов оказался профессионалом в самом точном понимании этого слова, и поэтому разговор получился неинтересным. Сергей Сергеевич ничего не добавил к тому, о чем уже знал или догадывался отец Василий. И ничто не могло оживить или хоть как-нибудь «очеловечить» беседу, оба собеседника так и держались настороже.
Поначалу отца Василия так и подмывало рассказать о недавнем ночном происшествии на острове Песчаный, но чем больше он слушал Сергея Сергеевича, тем меньше питал иллюзий и все лучше понимал, куда попал.
Хохлов говорил и говорил, ни разу не намекнув на какие бы то ни было внеслужебные отношения с министром Козелковым. Более того, он держался подчеркнуто официально на отчетливо выдерживаемой дистанции… И из его слов выходило следующее.
Разумеется, все у Федеральной службы безопасности было под контролем. Разумеется, они прекрасно знали обо всех этапах подготовки покушения на министра Козелкова. И, разумеется, если бы не вмешательство отца Василия, операция по поимке и преданию в руки следствия наемных террористов прошла бы как нельзя более успешно. И только абсолютно неуместное вмешательство в события служителя церкви позволило бандитам уйти от правосудия.
«Ну конечно, – думал отец Василий. – А как же еще?! Именно я виноват в том, что из ментовки отпустили пятерых вооруженных бандитов! Только я повинен в том, что взрывчатку безнаказанно пронесли на теплоход, наполненный мирными гражданами! И разумеется, более всего я виноват в том, что обезвредил бомбу, что лишило следствие важнейших улик в виде плывущих по Волге трупов женщин и детей!»
Он не спорил. Не та это публика, чтобы с ней спорить; у особистов всегда «рубль пишем, два в уме», хотя, конечно же, такая несправедливость огорчала.
Сергей Сергеевич не сказал многого. Но кое-что понять было можно. Отец Василий так и не дождался объяснения причин охоты на Козелкова. Тем более не были названы и авторы несостоявшегося покушения. Но уже то, что наблюдение за священником было установлено сразу после его визита к Парфену, делало тайну следствия секретом Полишинеля.
76 
