79 
Еле выговорив, Зайцев закрыл один глаз. В два глаза смотреть на сидящего напротив Антона было совершенно невозможно – он двоился, расплывался и вытворял еще черт знает что. Короче, вел себя совершенно по-свински! Мало того, что все время сачковал насчет выпивки, так еще теперь и плясать вздумал! И как это ему сидя удается? И голова тоже начала вести себя по-свински – все время норовит к столу приклеиться! Ну и черт с ней. Не в ресторане, а у себя дома гуляем! И не с министром каким-нибудь, а с братом! Он не обидится!
Выдав свой вопрос, Заяц действительно уронил головушку на стол, подложив для мягкости локоть.
– Помню, братик, помню, – не сводя с него пристального взгляда, негромко произнес Антон. Сам он был трезв. – Все помню, мой дорогой.
В голосе его совершенно не было заметно родственной теплоты.
* * *
Напоить Зайца не было проблемой. Проблема состояла в другом – как дотащить здоровяка до машины.
– Ох, черт, – волоча его под мышки, сетовал Антон, – и угораздило тебя родиться таким здоровым!
Миновав коридор, он прислонил мертвецки пьяного родственника и компаньона к стенке. Тот не удержался даже пару секунд и тут же осел на пол. Но и в сидячем положении не задержался – сложился вбок. Потом положил руки под голову и в ту же секунду могуче захрапел.
– Ох ты, господи! – тяжело дыша, покачал головой Катин воздыхатель. – Нельзя же так упиваться! Может плохо быть п-о-о-отом!
Последнее слово получилось протяжным, поскольку заботливый братишка вновь подхватил своего объемного родича под мышки и поволок к внутренней двери.
Еще пять метров – и снова привал.
«Ты помнишь, как тетя Нина меня с сигаретами поймала?»
Еще бы!
Антошка Петров был моложе своего двоюродного брата Димки на два года, в десятилетнем возрасте это что-то да значит! Жили они всего через два дома, и, когда хрупкий даже для своих лет Антон во дворе получал тычки и подзатыльники от сверстников, двоюродный брат заступался за младшего. Брал иногда к себе в компанию. Но чаще пятикласснику неинтересно было с третьеклашкой возиться.
– Иди со своими играй!
Антошка сопел от досады и злости. Один раз он не послушался и осторожно пошел подсматривать, что же старшие делают.
Димка с одноклассником забрались на стройку и курили.
Антон знал, что это плохо, и взрослые, если узнают, накажут!
Мальчик почти бежал к дому.
«Выпорют его – больше не будет с Саньком на стройку ходить, будет со мной играть!» – на протяжении всего пути стучала в детской голове злая мыслишка.
Действительно, выдрал отец Димку по первое число!
Петров открыл внутреннюю дверь и вытащил тяжеленную тушу в гараж. Он включил свет и вытер рукавом вспотевший лоб.
– Да, братец, всегда ты мне хлопот доставлял!
Последний рывок, и старший братец был водружен на водительское сиденье своего «Вольво».
– Ну, прощай, братец, прощай, мой хороший, – деловито, без тени патетики в голосе произнес красавчик и включил двигатель автомобиля.
Некоторое время Антон стоял и смотрел на спящего, размышляя, не проснется ли тот? Тогда все насмарку! От угарного газа уже стало тяжело дышать, даже глаза начали слегка слезиться.
«Нет, уже не проснется!» – сомнение напрочь покинуло младшего. Старший продолжал храпеть, только чуть тише.
Не задерживаясь больше в гараже, бывший чекист поднялся наверх. На всякий случай он проверил чемодан – все деньги были на месте.
– Ну вот, теперь можно двигать дальше! – еле слышно сказал он сам себе, весело насвистывая мотивчик известной песни.
«Все могут короли, все могут короли…»
На улице он деловито глянул на часы. Ведь сегодня нужно было сделать еще одно дело!
Таксист на этот раз попался из коренных и по-русски хоть и понимал, но разговаривать не пытался. Антона это вполне устраивало. По дороге в отель он попросил остановиться у магазина с музыкальными инструментами.
Невозмутимый таксист выполнил просьбу. Когда клиент вернулся с футляром, таким, как для скрипки, только побольше, он опять не проронил ни слова. В салон эта штука поместится, а больше его ничего не интересовало.
* * *
– Катя? Романова? – услышала девушка вопрос, но от страха едва смогла ответить.
Бугаина, физиономия небритая – такого кто хочешь напугается!
– Нас твой дядя прислал! Мы теперь с тобой будем!
Романова, ожидавшая самого плохого, не могла прийти в себя. Она растерянно уставилась на второго детину. Тот, видимо, поняв состояние девушки, протянул ей сотовый:
79 
