45 
– Очень хорошо, тогда, пока не пришла Зося, нужно обсудить план наших действий в клубе «Непаханое поле».
– Это что еще за клуб такой? – с кряхтением разминая руки и ноги, поинтересовался Дирол.
Ребята в двух словах объяснили ему, в чем дело, на что Санек мгновенно откликнулся:
– Тогда мне, как особо пострадавшему, нужен самый приличный и теплый наряд, а также денег побольше...
– А физиономию тебе вареньем малиновым, с которым ты чай в медпункте пил, не намазать? – оборвал поток его желаний Пешкодралов.
– Нет, варенье портить не стоит, – серьезно отозвался Санек, но понял, что еще одно его неосторожное слово, и на него обрушится гнев не только Пешкодралова, но и остальных сокурсников, а потому разумно решил помалкивать.
Не успели ребята приступить к разработке плана действий, как появилась Зося с огромным чемоданом в руках и быстро принялась за работу. Уже через двадцать минут ребят было не узнать. Перед Зосей стояли шестеро совершенно разномастных типов: двое хулиганов подозрительной наружности – братья Утконесовы, важный господин в костюме и при галстуке – Веня Кулапудов, студент-весельчак – Санек Зубоскалин, иностранный турист – Федя Ганга и здоровый верзила, похожий на чьего-то телохранителя, – Леха Пешкодралов.
– Ну вот и все, – разглядывая свою работу, констатировала Красноодеяльская. – Только мой вам совет: вместе на людях не показывайтесь, а то сразу возникнут подозрения, слишком уж вы не вписываетесь в общество друг друга.
– Это и так понятно, – усмехнулся Веня, с удовольствием разглядывая себя в зеркале и отмечая, что строгий костюм ему очень идет. – Вот бы еще телефон сотовый, тогда бы никто не усомнился, что я крутой мужик.
– Ой, как же это я раньше не подумала, – спохватилась Зося, порылась в чемодане и извлекла оттуда маленький мобильник.
– Ух ты, здорово, – обрадовался Веня.
– Ты не очень-то радуйся, – одернула его девушка. – Это всего лишь игрушка, муляж. Но если применить немножко артистизма, то вряд ли кто усомнится, что телефон ненастоящий.
– Ладно, применим, – пообещал Кулапудов, пряча телефон в карман.
– Ну что, все готовы? Времени у нас почти не осталось, – предупредил Антон, взглянув на свои наручные часы.
– Готовы, – отозвались курсанты, и через несколько минут они уже выходили из ворот школы.
* * *
В клубе «Непаханое поле» курсанты решили появиться в строго определенном порядке: сначала Веня с Лехой, потом близнецы, за ними с промежутком в две минуты Федя, а самым последним должен был прийти Дирол. Вот он-то и нарушил заранее установленный порядок. После всех сегодняшних испытаний Санек начал жутко ненавидеть холод, а долгое пребывание на нем становилось для него настоящей пыткой. Потоптавшись за углом клуба минут пять, Дирол решил, что все его сокурсники уже сидят внутри и попивают в баре горячий кофе. Зубоскалину стало жутко обидно из-за такой несправедливости, а потому он засунул руки поглубже в карманы и решительным шагом направился к входу в клуб.
Едва Санек зашел внутрь и оплатил вход, сдал одежду в гардероб, как дорогу ему преградил здоровый парень.
– Здравствуйте, – приветливо кивнул Дирол, хотя от грозного вида вышибалы ему стало не по себе.
Однако здоровяк на приветствие не ответил. Вместо этого он методично обыскал Дирола и знаком позволил ему пройти внутрь. Помещение, в которое затолкнул Зубоскалина вышибала, оказалось баром.
«Что ж, тем лучше, хоть кофе попью», – потирая озябшие руки, подумал Санек и двинулся к стойке бара. Но тут кто-то сильно толкнул его в спину.
– Эй, а полегче нельзя? – обиделся Дирол и обернулся, чтобы посмотреть на своего обидчика.
Однако вокруг никого не оказалось, чему Санек несказанно удивился. Однако в следующую минуту он понял, кто его так бесцеремонно толкнул, потому что толчок повторился, но теперь уже в живот, а снизу донесся противный сиплый голос:
– Слушай ты, козявка, может, уйдешь с дороги? Раскорячился тут.
Дирол опустил глаза и увидел перед собой низкорослого лысого мужичка, глаза которого скрывали темные очки, хотя в баре и так свет был приглушенным.
– Это я, что ли, козявка? – усмехнулся Санек. – Да ты на себя посмотри, карапуз-недомерок.
Мужичок, услышав подобное оскорбление, покраснел, что было видно даже в полумраке бара, а затем неожиданно прорезавшимся басом завопил:
– Мишук! Убери этого отморозка с глаз моих подальше!
45 
