24 
– Во, теперь вижу! – обрадовался Фрол. – Вон банка, уголок виднеется. Блин, а ведь чуть не растоптали! Ага, и крестик чуть подальше! Вот поглядите, товарищ старший лейтенант – во-он там, метров десять отсюда, около самой тропинки. Почти на ней самой, левее чуток. Видите?
– Вижу, вижу, – успокоил комендант. – А теперь все смотрят на этот крестик! Приз в студию – первым обнаружил клад младший сержант Валетов! Начинаем основную часть нашего шоу, работают все камеры! Все работают? Все видят крестик возле тропинки?
– Вроде все, – пожал плечами Заботин. – А чего тут не разглядеть? Так бы мимо прошел и не заметил, если бы не показали... Ну, может, ковырнул бы, посмотрел, что там такое, если бы увидел. Только мы, товарищ старший лейтенант... – Боец с опаской оглянулся на настороженно присматривающегося и прислушивающегося Мудрецкого. – Мы тут все больше ночью бегали, не видно было ни черта. Так, тропинка чуть светлее, ее и держимся.
– Держитесь, товарищи, крепко держитесь, – закивал комендант. – Так, всем держаться крепче, к откосу не соваться, все внимательно смотрят на крестик! Сеанс чеченской магии!
Старлей сорвал с плеча автомат, вскинул приклад к плечу, тщательно прицелился и ударил по крестику длинной очередью. Волшебный эффект был достигнут почти сразу: на краю тропинки распустился огненный цветок, тут же исчезнувший в брызнувшей глине и сером клубящемся облачке. Грохнуло, зазвенело в ушах. Тут же последовали еще две очереди, завершившиеся не менее эффектно. Когда комендант поменял магазин, возле проторенной химиками тропинки дымились три небольшие ямки.
– Ну как вам наше шоу, господа товарищи бойцы? – довольно оскалился Чирков. – Как вам наш пляжик и прогулки к нему?
– Охудительно. Сразу такая легкость во всем теле образуется, только внизу что-то жмет, – выразил общее мнение очнувшийся первым Мудрецкий. – Нет, ну предупреждать же надо!
– А знаки на что? – возразил старлей. – Ну надписей не осталось, но флажки-то саперные можно было узнать?! Что, и в самом деле на курорт приехали? Мирный район – так можно расслабиться и под ноги не смотреть? Тут еще в первую войну наши накидали, чтобы за дамбой никто не лазил. Потом чичики – чтобы наши с той стороны не перешли. Во-он там, чуть ниже, видишь, место узкое и лесок на том берегу? Там еще и перекатец небольшой, по пояс глубиной, и дно – галечник. А если еще вода упадет – вообще ниже колена, в ваших бахилах пройти и не промокнуть. Только не советую. Говорят, наши уже в эту войну там растяжки поставили, так не все еще сработали. А проржавели от воды или нет – это не выяснишь, пока не дернешь. Вот такая тут рыбалка... Кстати, омуточек, куда вы повадились, – это нынешним летом «грач» перелетный полутонку нечаянно уронил. Ну, бомбу, «фаб-пятьсот». Так что если еще раз пойдете – ноги берегите, об осколки порезаться можно.
– Нет, спасибо, как-нибудь потом. Если кто-то захочет, – пробормотал Юрий. – Ты лучше скажи, почему мы их раньше-то не видели? Они тут что, и в самом деле после дождика растут? Грибочки, блин, бляхо-мухоморы...
– Да нет, не растут, просто как сильный дождь – откос чуть подмывает, какая-нибудь да вылезет. Иной раз вообще вымоет, водой вывернет, покатится мина вниз, ну и кувырнется... Или камешек сдвинется. Его потоком с размаху на крышку бросит – тот же эффект. Капитан вообще рассказывал, что поначалу каждый раз ездили смотреть, не подорвался ли кто. Потом привыкли. Осенью, говорил, каждую ночь по взрыву, даже начали байку рассказывать про Черного Сапера... Пойдем, по дороге расскажу, а то там моя гвардия заждалась уже, да и Воха давно очнуться должен.
Воха и в самом деле очнулся очень давно, попробовал, как потом выяснилось, самовольно уйти с объекта и при этом сказать что-то нехорошее Простакову, который его не хотел выпускать и предлагал посидеть в караулке до возвращения начальства. Разумеется, глава местной администрации очень бурно отреагировал на подобное предложение. Он произнес очень много слов, касающихся морального и физического облика часового, который, как гласит устав, вообще-то лицо неприкосновенное, а также сексуальных наклонностей и предпочтений родителей этого часового. На красный свет, постепенно разгоравшийся в глазах химика, никто не обратил внимания. Слишком много слов сказал глава администрации, и не все, к его последующему глубокому сожалению и искреннему раскаянию, он произносил на родном языке – а русской-то речью Леха владел в совершенстве...
24 
