19 
– Он в самом деле мог так сделать?
– Не знаю. Не уверен. Видишь ли, Фарах за последние год-два сильно изменился. Раньше, когда он вместе с тобой в море выходил, то был один, а теперь, когда ты ему самостоятельность дал, – стал другой. Может, и сделал бы, не уверен. Только времени нам никто не дал. Под утро морские пехотинцы как привидения на борт полезли. Откуда они взялись, как смогли незаметно подойти – не знаю. Скорее всего, наши ребята проворонили. Русские открыли стрельбу, наши стали палить в ответ, только что толку? У русских подготовочка – дай бог. Как змеи по всей палубе и между надстройками расползлись и наших в клещи зажали. Фарах с фальшфейером и выскочил, чтобы палубу, политую нефтью, поджечь. Тут его очередью и срезали, наповал. Я сразу догадался, что в нас стреляли только для психологического давления, прижимали огнем. Если бы русские захотели, то в пять минут всех перебили бы.
– Странно, – удивился Шариф. – Если боевая операция против вооруженных пиратов, то почему русские сразу не стали стрелять на поражение?
– Я так понял, что первоначально у них был приказ захватить пиратов. Потом командир «Адмирала Макарова» связался со своим командованием, доложил о захвате и спросил, что с ними делать дальше. Те посчитали, что сдавать нас сомалийским властям смысла нет, да и потеря времени большая. Везти в Россию и затевать суд – так им еще два месяца в регионе патрулировать.
– Не прошли для тебя даром мои уроки русского языка, – улыбнулся Шариф.
– Не скажу, что я все понял дословно, – покачал головой Магиба. – Скорее всего, догадался по отдельным словам, интонациям, выражению лиц… Я же вор, для меня наблюдательность и догадливость – первое дело. В общем, сказали, что нас отпускают, только заберут оружие. Вот тут мне твои уроки и пригодились. Фактически ты мне жизнь спас.
– Не понял? – насторожился Шариф.
– Они же не предполагали, что среди нас есть хоть кто-то, кто русские слова знает. По некоторым фразам морских пехотинцев и злорадным взглядам я понял, что отпустить нас отпустят, но уйти не дадут. Высадили нас в наши же катера и помахали ручкой. А примерно в миле догоняет нас военный вертолет – и с ходу ракетами. Я когда вертолет увидел, то окончательно все понял. Мы шли на максимальной скорости, узлов тридцать. Вот я на полном ходу в воду и бросился. Нырнул, а сам уши руками зажимаю. Все равно тряхнуло так, будто меня грузовик на полном ходу сбил. Удивляюсь, как я сознание не потерял, а то точно захлебнулся бы. Ничего не соображаю, выныриваю оглушенный, а на поверхности только пена плавает, трупы и щепки. Тут я себя на мысли и поймал – а зачем я себе все так усложнил? Плавал бы сейчас как все, кверху брюхом, – и никаких проблем. А теперь? На эту кровищу через пятнадцать минут все акулы Индийского океана сплывутся. Меня же вместе с трупами живьем на части драть будут.
– Обошлось? – с ужасом в голосе спросил Шариф, представивший, чем все могло закончиться для Магибы.
– Чистое везение! Ты не поверишь, до какой степени иногда может везти простому вору. Одна из ракет в катер не попала, а взорвалась рядом. Два катера в пыль разнесло, а третьему кормовую часть расщепило взрывом. Я смотрю – из воды только нос торчит. Нырнул, а под водой мотор на одних лохмотьях держится. Несколько раз нырял, пока не оторвал его совсем. Мотор на дно, а лодка всплыла. Кое-как я ее перевернул, горстями воду вычерпал. Потом сплавал, подобрал обломок, который вместо весла использовать можно, и давай потихоньку грести в сторону нашей плавбазы. Она недалеко, на банке, на якоре стояла. Понимаю, что глупость, все равно течением снесет, а просто так сидеть не могу. Вот и греб. Правда, потом обнаружилось, что в днище все же течь оказалась. Пока силы были – греб, воду вычерпывал. Все мои самодельные затычки воду почти не держали. Двое суток без воды и еды плыл, потом потерял сознание. Не знаю, сколько я пролежал в полузатопленной лодке. Хорошо еще, что она не тонущая. Наверное, там, в воде, я и получил воспаление.
– И кто же тебя спас? – спросил Шариф, чувствуя, что неприятные новости на этом еще не закончились.
– А вот тут ты не поверишь, – криво усмехнулся эфиоп.
– Теперь я уже во все верю, рассказывай.
– Тогда слушай. Очнулся я от холода, а еще от того, что мне по лицу хлещут. В сознание пытаются привести, водой на лицо поливают и фляжку в губы суют. Сначала у меня все как в тумане было, но потом разобрался. Оказалось, люди из клана Бавака. Веселые были – с добычей шли. А потом смотрю – вроде наш «Тунец» рядом крутится. Точно, и Халид на борту, его Фарах оставлял перед атакой судно караулить. Оказалось, что люди Бавака о нашем нападении уже знали, и о плачевных результатах – тоже. Они на нашу плавбазу случайно наткнулись и решили нашего «Тунца» приватизировать. А Халид что, ему все равно с кем. У него семьи нет.
19 
