очень нудно 
42 
Свиридов тряхнул «седой» головой и, глядя прямо перед собой, словно не желая видеть ничего по сторонам, начал спускаться вниз по лестнице.
Он успел дойти почти до самого выхода: у стеклянной двери его мягко взяли под локти, а чей-то спокойный бас щекотнул ухо:
– Ты, папаша, что-то плохо ходишь. Давай тебе поможем.
– Спасиба, я сама ходи, – отозвался Свиридов, все так же не глядя по сторонам. Он и так знал, кто проявил сердобольность и решил помочь почтенному китайскому дедуле. Двое. Двое его вели под руки. Справа – здоровенный бугай, метра под два, с широченными ладонями и борцовским захватом. Слева – невысокий, пониже даже согбенного Свиридова, но плотный, мускулистый. Хотя и явно не поддерживает спортивного режима: от левого ощутимо пахло алкоголем. Не пиво. Ром или бренди, что-то, как говорил Фокин, заморское.
Фокин… Ждет ли он на условленном месте? Успеет ли что-либо предпринять? Хотя если соотнестись с планом действий, нарисовавшимся у Свиридова, лучше бы не успел… Сам. Не надо Афанасия, быть может, он и не ждет уже. Хотя нет, чушь! – Афанасий будет там ждать, на условленном месте, но дождется Свиридова. Хотя лучше бы – самому. Афоня в этом дальневосточном путешествии человек не фартовый. Сам он, Влад, выпутается и еще поимеет дивиденды от этого теплого приема в здании владивостокского вокзала. Выпутается ли? Ребята крепкие, уверенные. Быть может, их и больше, чем двое. Но – за Свиридова должен сыграть элемент неожиданности: хлопцы едва ли ожидают от узкоглазого деда каких-то решительных действий. Максимум – усиленное размахивание сумкой и немощными верхними конечностями и маловнятное лопотание.
– Эта как? – спросил Свиридов, когда его повели к черному джипу «Тойота Лэндкрузер». – Эта не моя, зная…
– Да уж, конечно, не твоя, дед, – ответил высокий, тот, что справа. Свиридов скосил на него глаз и увидел небритую щеку и длинный с горбиной нос. – Вас, узкоглазых, разве всех на машины посадишь? Если каждому китайцу дать по машине, этак все остальные пешком ходить будут. Ну и несет от тебя, узкоглазый!.. – не выдержал он. – Ты что пил, китаеза? Что квохтал, а?
– Сивуху он пил, – сказал левый.
– Да ты бы помолчал. Сам не дурак…
– Точно, – радостно поддержал тот, что слева.
– Не дурак выпить, я говорю. Залазь, дед, в машину и не мычи.
Свиридова усадили в салон джипа. Да, он оказался прав: молодцов было больше, чем два. На переднем пассажирском сиденье виднелся еще один амбал – в тот момент, когда Свиридова втолкнули в салон, виднелся только один белобрысый затылок.
– Доставили, значит, товарища, – сказал правый. – Несет от него какой-то бормотухой жуткой, давай-ка с ним быстрее решать.
– Точно, – сказал левый.
Белобрысый на переднем сиденье оглянулся. Свиридов увидел широкое лицо, чуть ли не наполовину закрытое солнечными очками-»лисичками». Он не успел толком разглядеть этого третьего, потому что низенький опустился на сиденье рядом с ним, задев при этом круглым плотным плечом так, что Влада качнуло вперед и приложило лбом к подголовнику переднего кресла. Пророкотал бархатный бас верзилы, который конвоировал «китайца» справа:
– Тише ты, Колоб. Вышибешь дух из старикашки.
– Да, – невнятно буркнул субъект с первого сиденья, и сердце Влада Свиридова екнуло, потому что и голос показался ему размыто знакомым… каким-то опасно недавним, – что-то не такого я ожидал. Подослали. Ну ничего. Сейчас узнаем. Ну-ка, Колоб, посмотри, что у него в сумке.
Колоб, стриженный ежиком картофеленосый кругляш, выхватил у Свиридова пакет, извлек оттуда черный чемоданчик. Щелкнул замком, заглянул внутрь, Влад машинально заглянул внутрь и увидел вороненый металл дула. Ему не нужно было рассматривать содержимое чемоданчика подробнее, чтобы понять, что это металл разобранной на несколько частей снайперской винтовки с оптическим прицелом.
– Тут еще и пистолет есть, – сказал Колоб.
– Конечно, есть! – гаркнуло с переднего сиденья, и тут Свиридов узнал этого человека. Тот уже разговаривал по телефону:
– …Китаец! Да нет, конечно… да, натуральный такой китаец. Старикашка. Забрал сумку и пошел. Кто пошел… я пошел?.. А что? Да, шеф, мы его сейчас мигом выпотрошим. Он нас выведет на того, кто его послал… ничего, и не таких по следу брали. Понял… понял!
Он положил трубку и повернулся к своим подручным и мнимому китайцу, помолчал и только после этого сообщил:
– Обложили нас по полной программе. Сказали, что я кретин и что надо было вести старикашку до конца, не трогать, пока он не передаст чемоданчик. Шеф, бля… умник!
42 
