очень нудно 
41 
Она взяла еще один кубик сахара и опустила в чай.
На другой стороне улицы вислоухая собака, привалившись боком к стене, сосредоточенно выкусывала блоху из хвоста.
— Мам!
Она вздрогнула, ложечка звякнула о чашку.
Девочка лет пяти, стриженная под мальчика, с большими пластмассовыми бусами на шее, сидела рядом, комкая угол скатерти.
— Ма-ам! — Она тронула женщину за локоть. — Ну пошли уже, а?
— Да-да, сейчас, — легко согласилась та и взяла еще кубик сахара.
Девочка тяжело вздохнула, откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Бусины сухо стукнулись друг о дружку.
Мимо окна медленно прошла полная дама в цветастом платье, толкая перед собой коляску с сидящим малышом. Он был упитан, розовощек и смешно морщил лоб, пытаясь двумя руками стащить с себя вязаную пинетку.
— Мам, — оживилась девочка, — а ты теперь братика мне родишь или сестричку?
— Что? — Женщина медленно повернула голову, словно выныривая из густого тумана.
На другой стороне улицы какой-то мужчина трепал собаку по голове, она благодарно виляла хвостом и тыкалась ему в ноги.
— Почему ты не пьешь чай? — вместо ответа спросила женщина и погладила девочку по голове.
— Не хочу. Я хочу домой. — Девочка пыталась уклониться от маминой руки.
Женщина посмотрела на часы, потом на унылые ромашки в вазе, потом в окно…
Она разгладила рукой складку на скатерти, взяла еще кусочек сахара и занесла его над чашкой.
Собака на другой стороне улице увязалась за мужчиной, а он кричал на нее и махал руками. И даже делал вид, что поднимает с земли камень, чтобы бросить.
Девочка смотрела на кусочек сахара и думала: «Если я буду считать до ста и мама успеет положить только один кусочек сахара в чашку, то у меня родится братик. А если успеет два — то сестричка».
На секунду все вокруг замерло: машины на дороге, люди на тротуаре, собака, поджавшая хвост, мужчина, кричащий на собаку…
«Раз, два, три, четыре…»
Девочка старалась считать очень медленно. Ей хотелось сестричку.
Женщина вдруг выпрямилась, выдохнула и сказала:
— Ладно, пойдем уже.
И положила кусочек сахара обратно в сахарницу.
Грустный чай
Готовится рано утром сонным барменом для первых посетителей.
Зеленый чай засыпать в пол-литровый керамический чайник, «на глазок».
Залить 0,4 литра кипятка — из расчета на две чашки.
Сахар подать отдельно, желательно рафинад.
Добавлять сахар по кубику, сколько поместится в чашку, регулярно помешивая.
Думать о грустном, пока чай окончательно не остынет.
Пить не обязательно.
Сергей Малицкий
Рвущаяся нить
1
Картошку в этом году Зуев не сажал. Полтора мешка лежало в подполе, стояла уже середина мая, и он рассудил, что до августа, до яблок хватит, а дольше не протянет. И то, если не заболеет или еще какая авария не случится. И так уж растянул жизнь, как резинку, на семьдесят два года, тронь — зазвенит, вот-вот лопнет. И когда решил так, сразу стало легче. Тяготившие заботы, такие как поправить сарай, прополоть огород, приготовить дров на зиму, — исчезли, а новые, менее обременительные, заняли время и наконец-то придали остатку жизни ясную цель и понятный смысл.
Деревня умерла уже лет десять назад, когда отнесли на кладбище последнюю бабку. Дворы и огороды заросли одичавшей сиренью, шиповником, крапивой и лебедой. В переулках и прогонах поднялись громадные стебли борщевика и раскрылись крылья лопухов. Некоторые дома были проданы на снос, другие покосились, прогнили и вместе с почерневшими заборами повалились навзничь. Прямая деревенская улица, прежде радовавшая глаз бархатом зеленой травы, исчезла в зверобое и мышином горошке и теперь отзывалась стрекотаньем перепелов. Еле заметная проселочная дорога, пробегающая вдоль дикого оврага и подходившая к самому началу бывшей деревни, где непроходимой стеной вставал бурьян, уходила в поля. Деревня превращалась в ничто. Только дом Зуева чернел коньком невысокой крыши среди макушек пожилых ив и раскидистых кленов. Но кто бы заметил узкий, едва вытоптанный в репейнике проход к невидимому дому и такую же тропинку к роднику, шелестевшему в овраге?
41 
