98 
– Ладно, убедили, – ответил он. – Я расскажу все, что знаю, но вы должны понимать, что я рискую собственным здоровьем, рассказывая вам это. Если что-то пойдет не так, вы уж замолвите за меня словечко.
– Да я целую речь толкну, – подколол его Валентин. – Специально написал.
Скупов нахмурился: ирония спасателей нравилась ему все меньше. Они однозначно что-то задумали, и ему это наверняка не понравится.
– Давайте пройдем в другой кабинет, там будет спокойнее, – мило улыбнувшись, предложил Скупов.
– Это не в тот ли, где много баночек с клещами? О нет, я предпочту змей. Хотя о них вы тоже более моего знаете, хотя меня и готовили в школе киллеров. И знаете, кем собирались сделать? Не поверите – натуралистом. Да вот не пришлось. Жалею даже – многому бы мог научиться.
Скупов сделал вид, что не понимает, о чем вообще идет речь, и, передернув плечами, продолжил:
– Я всего лишь обычный ученый-исследователь, поэтому во все тонкости местной политики не посвящен, но кое-что, конечно, знаю. Директор наш, желая поставить клинику на ноги, связался с какими-то мошенникам. Ну вы, наверное, помните историю со взрывом на АЭС. Так вот, в его аптеках йод и продавался. Его туда заранее завезли, перед тем как слух пустить. А когда паника началась, Герман Юрьевич испугался и решил прекратить сотрудничество, но тем, видимо, это не понравилось, и они его убили. Вот, собственно, и все.
Алекс широко заулыбался:
– Замечательная версия. Только знаете что, мы ее уже проработали, и в ней концы с концами совершенно не сходятся, обрывается цепочка. Договор с директором АЭС у него, может, и был, но убивать они за отказ от сотрудничества вряд ли бы стали. Проще договориться с любыми другими аптеками, и уж они от такого предложения не откажутся. Даже если бы и хотели они его убрать, то змею натравливать не стали бы. А значит…
– Короче, мы правду услышать хотим, а не очередную фантазию на тему, – закончил за Алекса Грачев. – Учтите, наврать не получится.
– Что ж… – Старик почесал бороду, немного подумал, а затем вновь заговорил: – Кое в чем я не соврал. Герман Юрьевич, еще когда жив был, заключил с одной конторой договор. Они должны были нас спонсировать, а мы заняться изучением данных инфекционистов, которые упоминали о том, что в местностях, где наиболее распространены клещи, больше психически нездоровых людей. Мы, в общем-то, этим заинтересовались и стали изучать. Потом и наткнулись на этот вирус. Все та же контора выразила желание, чтобы мы продолжили работу над созданием, точнее воссозданием, химическим путем этого вируса. Якобы затем на основе его следовало изготовить лекарство, вакцину, которую и станут колоть жителям обильных лесами территорий.
– Яд вы получили, а с лекарством не вышло, – предположил Грач. – Почему?
– Потому что именно в этот период и началось самое интересное. Каким-то образом в руки бывшего директора попали исследования из центра картографирования преступности, где очаги распространения клещей были совмещены со вспышками агрессивности среди населения. И если до этого считалось, что данный вирус безопасен для человека, то тут стало ясно, что это бомба замедленного действия.
– Кругляков велел закрыть проект? – предположил Алекс.
– Совершенно верно. Именно за это, думаю, его и убили, решив, что намного проще договориться с новым директором, чем возиться со старым.
– Кто убил?
– Полагаю, что те, кто нас и спонсировал.
– А как вы объясните присутствие в клинике пациента, стоящего на учете в психоневрологической клинике – Дацко?
– Его мы позаимствовали на время исследований. Ведь не на обезьянах же опыты проводить.
– И позволили свободно гулять по клинике?
– Так что ж, мне его теперь взаперти держать? – усмехнулся старик. – Он хоть и больной, но человек.
– Или убийца. Это ведь он убил Кустова, я был свидетелем. Не пойму, правда, почему меня он не тронул, до сих пор это остается загадкой.
– Так спросили бы. – Скупов кивнул на маятник в руке Валентина, намекая на их несообразительность. – Если это все, о чем вы хотели меня расспросить, то я, пожалуй, продолжу заниматься своей работой.
– Боюсь, что нет! – словно гром среди ясного неба произнес холодный женский голос. – С этого момента вы здесь больше не работаете.
С противоположной стороны появилась Салатова. Женщина была на взводе, глаза ее отблескивали холодом, губы были плотно сжаты, а сама она напряжена. Одарив своего подчиненного убийственным взглядом, она, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, дрожащими губами произнесла:
98 
