96 
– Более или менее, – усмехнулся Веленкин. – Ну а подробности расскажете следователю.
Он вышел во двор и махнул рукой.
– Отбой, ребята! Князь отстрелялся, – с мрачноватым юмором сказал он. – Наши все целы и женщины тоже. А где тут у вас Пакля?
К своему неудовольствию, он увидел, что около задержанного стоит не только Мальков, но и давно покинувший машину Косицин.
– Михаил Илларионович! – с укоризной сказал Веленкин. – Вы же обещали!
Косицин поднял на него строгие глаза и, будто не слыша, отрывисто сказал:
– Оказывается, нужно ехать в Покровский лес. Там в лесном овраге они нашли спуск в бункер. Этот человек утверждает, что они там приготовили даже газовые резаки, чтобы вскрывать железные двери. Лично я поднимаю своих немедленно. Да и для вас там будет немало интересного, я думаю.
– Вообще-то мне и здесь будет теперь не скучно, – усмехнулся Веленкин. – Но это вы сами начальство, Михаил Илларионович, а я человек маленький. Мне прежде со своим начальством переговорить нужно.
– Говорите, – согласился Косицин. – А я машину свою вызову. Надеюсь, что в лесу мы с вами еще встретимся, Антон Борисович!
Глава 21
На стеллажах большей частью хранились ящики с патронами, поэтому недостатка в боеприпасах Величко не испытывал. Нависая над беснующимися внизу псами, он неутомимо поливал их из пулемета, останавливаясь только для того, чтобы поменять раскалившийся от стрельбы ствол. Вместе с Мачколяном они быстро освоили эту ратную науку и теперь действовали так слаженно, будто прошли целую кампанию в одном пулеметном расчете.
Их старания не пропали даром, и через какое-то время нашествие чудовищ захлебнулось. Только что повсюду были оскаленные, истекающие слюной собачьи морды, и вдруг внизу наступила зловещая тишина, сродни той, что царит на кладбищах.
– Свет! – тревожно выкрикнул Грачев.
Все фонари погасли. Они опять оказались в кромешной тьме, точно их окунули в цистерну с нефтью. Только пахло вокруг не нефтью, а пороховой гарью и свежей кровью.
– Как вы считаете, у него еще остались собаки? – задумчиво произнес Величко. – Вы не поверите, но я уже на пределе. Пусть теперь кто угодно осваивает эту машинку для убийства, а я – пас.
– Да, кто бы мог подумать, что наш Саша, собачник-фанатик, будет изводить собак пачками! – вздохнул Мачколян. – Но, честно говоря, я тоже сыт по горло. Если собак больше нет, то, может быть, попробуем потихоньку исчезнуть?
– Насчет потихоньку, боюсь, не получится, – сказал Грачев, – но уходить надо. Неизвестно, что у старика на уме. Если ему придет в голову забросать нас гранатами, нам придется туго.
– Тогда нужно выполнить первоначальный план, – заявил Величко. – Мы с Мачколяном на прикрытии, а вы со Славиком отходите в какой-нибудь боковой коридор. Мы присоединяемся к вам и находим выход наверх.
– Но мы до сих пор не знаем, где находится Макс! – с беспокойством сказал Мачколян. – Если мы вернемся на прежние позиции…
– То начнем поиски снова, – с некоторым раздражением сказал Грачев. – Ты же видишь, что здесь мы можем пройти вперед только через труп хозяина подземелья. Надеюсь, всем ясно, что такой путь для нас категорически неприемлем?
– Ну, он-то нас шлепнет не задумываясь! – проворчал Величко.
– Саша, я тебя очень прошу! – повысил голос Грачев. – Не соверши непоправимой ошибки! Потом ты не сможешь себе этого простить.
– Я не дам ему совершить ошибку, – пообещал Мачколян. – Мы с ним будем стрелять исключительно мимо. Я в этом большой специалист.
– Тогда нечего терять время! – решительно сказал Грачев. – Пошли! Связь на ограниченном участке держать можно, поэтому не забывайте про рации. Мы со Славиком далеко отходить не будем.
– Ты сначала попробуй вообще выйти! – проворчал Величко. – Мне это затишье до ужаса не нравится.
Они спрыгнули на пол и, поминутно спотыкаясь о собачьи трупы, пошли к выходу. У Графа шерсть стояла дыбом. Славика вырвало.
– В детстве мне приходилось бывать на бойне, – лирическим тоном сказал Величко. – И должен вам сказать, что там было куда аккуратнее, чем здесь. Чертовски неаппетитное зрелище!
– Ну, спрашивать не с кого! – хмуро отозвался Грачев. – Сами постарались. Потому и призываю к сдержанности. Все-таки что ни говори, а мы вторглись в чужой мир. В некотором смысле он, несомненно, чужой.
– Мы это заметили, – буркнул Величко.
У самой двери он подозвал к себе Графа и строго сказал ему:
96 
