101 
…Старый родительский дом сохранился, несмотря на то что никто в нем не жил постоянно уже очень давно. Он использовал его как место ночлега, когда изредка приезжал в эти места. В старом чулане не разбирали хлам годами. Значит, с ящиком с куклами ничего не должно было случиться.
До последнего момента, перерывая барахло в чулане в поисках нужного, он не верил в то, что решить серьезные проблемы пытается таким… несерьезным способом. Конечно, сейчас уже несколько другие времена. И он сам не раз слышал, как конкурентов, соперниц и просто неугодных людей изводили таким вот странным для него способом – с помощью колдовства, – наговаривая, подбрасывая могильную землю, кладя в гроб фотографию. Его жена сама не раз прибегала к услугам ворожеи. Но он лишь посмеивался над этим, считая походы жены к гадалкам милыми женскими причудами. Не в его статусе верить в деревенскую, не доказанную ничем магию.
И все же… Тот случай из детства не раз заставлял его призадуматься о существовании высших, неведомых сил.
Еще в тот раз, когда он впервые открыл ящик, почувствовал странное ощущение, будто уловил нечто, исходящее от содержимого. Будто ему, а не кому иному, была вверена тайна, способная если не привести его к мировому господству, то к перевороту в отдельно взятом царстве точно. Ключ от всех дверей. Лестница из пропасти. Уродливые куклы, лежащие в ряд, были похожи на солдат, готовых по первому приказу генерала двинуться в бой. Откуда взялось это сравнение? Смотреть на страшных уродцев было неприятно до холодка в позвонках, но в то же время он не мог отвести от них взгляда. Куклы гипнотизировали его, и чем дольше он рассматривал их, тем острее ощущал странную связь, возникающую между ними и собой. И вот уже не он глядел на них, а они – на него: страшными стеклянными глазами, в которых оживали демоны. Помнится, в первый раз он просидел так над ящиком час, пока его не хватилась мать, искавшая его к обеду. Собственно говоря, тогда материнский зов и помог ему избавиться от странного, необъяснимого наваждения. Он закрыл ящик и завалил его тряпьем. Но чувство, что он спрятал прирученных им отныне демонов, осталось. Откуда-то пришло понимание, что приручил он их жертвой, пролив кровь старухи. Сила этих демонов открылась ему после шутки над одноклассницей.
Эффект превзошел все самые смелые ожидания. Гордая отличница оказалась такой впечатлительной, что от «подарка», говорили, у нее помутился рассудок – так напугала ее кукла. Девочка погибла при странных обстоятельствах через два дня после своего дня рождения. Выскочила на дорогу перед грузовиком. А до этого бежала к шоссе так, словно сам черт за ней гнался.
Конечно, это могло быть случайностью. Кто может поверить в то, что причиной гибели девочки стала подаренная страшная кукла? Но все же он не мог отделаться от ощущения, что в этих уродцах скрыта сила. Он – генерал, эти восковые фигурки – солдаты. Так и не иначе. Он бережно переложил кукол в чемодан и уехал.
Он даже не ожидал, что все получится так просто и быстро. Отправить «подарок» и уже через пару-тройку дней получить известие о гибели жертвы. Первой стала та жадная проститутка.
Тех, кто мог знать его постыдную тайну, оставалось пятеро. А кукол – всего четыре. Но не беда. Бомжиха единственная, которая погибла потому, что ее «случайно» столкнули под поезд. С остальными он использовал уже отработанную схему.
Так все просто. Все чисто и без подозрений.
Только вот последнее решение далось ему тяжело…
* * *
Крик застрял в горле, от ужаса перехватило дыхание. Ада непроизвольно поднесла ладони к лицу, желая отгородиться от страшной картины. Но успела увидеть, прежде чем закрыла глаза руками, как медленно откатился от Бориса Джек, оставив пожилого мужчину лежать на спине.
– Ада…
Кто ее позвал, она так и не поняла. Но пришла в себя от этого оклика и, отняв ладони от лица, бросилась к Борису в инстинктивном желании защитить его от убийцы.
– Ты! – истерично выкрикнула она Джеку, пытающемуся сесть. – Ты…
И только сейчас увидела, что в руке Бориса, в той, которую до нападения он держал за пазухой, находится пистолет. Она остановилась так резко, будто перед страшной пропастью.
– Ада… – Борис разжал пальцы, выпуская оружие. И слабо поднял руку к груди. – Прости меня, девочка…
Его посеревшие губы едва шевелились. Бледное, без кровинки лицо, напоминало гипсовую маску.
101 
