102 
Ланторн, по-прежнему державший в руке обнажённый меч, шагнул к принцу. Рауль не обратил на оружие ни малейшего внимания, глядя исключительно молодому человеку в глаза. Без страха, без угрозы, без мольбы и даже без вызова. Без попытки загипнотизировать. Просто - внимательно. Тимоти постоял на месте, будто в замешательстве, затем опустил руку и обернулся к Вилстону.
- Я не стану этого делать. - Он выглядел несколько растерянным, но говорил вполне твёрдо. - Я не собираюсь становиться цареубийцей.
- Каким к дьяволу цареубийцей? - воззрился на него Вилстон. - Ты что, не слышал? Он не король и никогда уже им не будет. И вообще, ты не ягнёнок и не первый день носишь оружие. Тебе не всё равно, кого убивать?
- Нет, не всё равно, - отрезал Ланторн.
- Ты же так хотел разделаться с этой династией, хотел раз и на всегда свергнуть их с престола!
- Свергнуть - да, - кивнул Тимоти. - Но не убивать. Эдварда - да, возможно, но он уже мёртв. А к его внуку у меня личных счётов нет.
- Глупец! - скривился Вилстон. - Столько лет идти к своей цели, чтобы в самый последний момент перепугаться и отступить!
- Кто следующий? - осведомился Рауль.
Вилстон повернулся к тюремщику. Тот замотал головой и испуганно отступил. Убийство наследника, пусть и бывшего, оказалось делом не таким уж лёгким, и уж во всяком случае требовало храбрости, которой тюремщик (тоже кстати бывший) явно не обладал. Я между тем потихоньку придвинулась поближе к Раулю. Может, туза в рукаве у меня и не было, скорее так, валет или даже десятка, но во всяком случае сейчас, с развязанными руками, я могла внести в расклад сил свою посильную лепту.
- Ничтожество, - в раздражении бросил Вилстон.
- Не хочешь попробовать сам, Гектор? - поинтересовался Рауль, переводя на Вилстона всё тот же внимательный взгляд. - Что, никогда не приходилось делать это собственными руками, без посредников? Не беда, всё когда-то приходится начинать. Впечатления незабываемые, можешь мне поверить.
- Зачем же мне действовать самому? - возразил Вилстон. - У меня есть ещё один человек.
Он мотнул головой в сторону Корвина, и тот не задумываясь шагнул вперёд.
- Вот этот может, - кивнул Рауль, оценивающе поглядев на наёмника.
- Могу, - нисколько не смущаясь, подтвердил тот. - Мне всё равно, кого убивать. Хоть принца, хоть сапожника.
- Так вперёд, - нетерпеливо велел Вилстон, чувствовавший, как и все окружающие, что сцена расправы слегка затянулась.
Корвин пошёл на принца, поигрывая мечом. Рауль вдруг немного наклонился и схватился рукой за голень. Он что, ранен? Или вывихнул ногу? Наёмник подошёл совсем близко, и я решила, что долее выжидать опасно. К тому же если я что-то понимаю в человеческой психологии, а в ней я определённо разбираюсь хуже, чем в психологии зверей, то против этого ублюдка мой козырь сработает даже лучше, чем против кого-нибудь другого.
Я звонко щёлкнула пальцами. Серая крыса взбежала по брючине наёмника, ловко перебирая лапками. Тот почувствовал шевеление и дёрнул ногой, должно быть, думая, что сгоняет муху. А крыса между тем перебралась ему на спину, взбежала на плечо и оттуда перескочила на правую руку. Корвин взмахнул мечом, готовясь нанести удар. На этот раз я хлопнула в ладоши, и крыса вонзила в руку наёмника свои острые зубки.
Зубы с лёгкостью прокусили рукав и добрались до кожи и мышц. Корвин взвыл и принялся отчаянно трясти рукой, пытаясь сбросить крысу на пол. Крыса отчаянно цеплялась за рукав, всеми силами стараясь удержаться, зато меч такими способностями не обладал и выпал практически мгновенно. Долю секунды спустя его уже подхватил Рауль. Впрочем, он мог и не торопиться. Корвин в любом случае был поглощён не оружием, а крысой. Когда маленький хвостатый зверёк, наконец, сдался и с визгом отлетел в сторону, наёмник продолжил матерно кричать, хватаясь второй рукой за кровоточащую царапину. Первым не выдержал Ланторн.
- Да успокойся ты! - гаркнул на Корвина он. - Это всего лишь укус, и крысы, а не волкодава.
- Да? А если она переносит заразу? - завопил в ответ Корвин. - Например, чуму?
Чуму?! Вот это было бы интересно! Если бы крысы в наше время переносили чуму, люди умирали бы сотнями и тысячами. В то время как ни в нашем королевстве, ни в соседних, ни одного случая этой болезни не было зафиксировано уже лет сто, а то и все сто пятьдесят. Всё-таки я оказалась права касательно психологии. Сорвиголовы, которым не страшны ни битвы, ни смертные грехи, ни нарушение государственных законов, нередко панически боятся хворей. Корвин оказался представителем именно такого типа людей.
102 
