61 
Они оказались в узкой, похожей на прихожую комнате с потертыми деревянными полами и простыми белыми стенами. У левой стены стоял кулер и латунная вешалка для одежды. На одном из крючков висел серый женский плащ.
«В прошлый четверг обещали грозу, — подумал Кейд. — Практичная женщина, вроде Бейли, ни за что не отправилась бы на работу без плаща».
— Это ведь твой плащ?
— Я не знаю.
— Он вполне в твоем стиле. Качественный, дорогой, неброский. — Кейд проверил карманы и обнаружил в них мятные леденцы, короткий список покупок и салфетки. — Это твой почерк, — сказал он, вручая ей список.
— Я не знаю. — Она отказывалась посмотреть. — Я не помню.
Кейд сунул список себе в карман и повел Бейли в следующую комнату.
Это была уменьшенная копия мастерской в Уэстлэйк. Он узнал находившееся здесь оборудование и сделал вывод, что если бы вскрыл замки на ящиках высокого деревянного шкафа, то обнаружил бы там неоправленные камни. Ту самую кучу драгоценных камней, которые, как описывала Бейли, она видела в своих снах. Камней, которые делали ее счастливой, бросали вызов ее творческим способностям, исцеляли душу.
Рабочий стол идеально чистый.
Все, вплоть до самой тонкой золотой цепочки, на своих местах.
«Совсем, как она», — подумал Кейд.
— Кто-то поддерживает здесь чистоту, — мягко сказал он.
Почувствовав, как рука Бейли заледенела, Кейд повернулся к лестнице, ведущей наверх.
— Посмотрим, что за дверью номер два.
На этот раз Бейли не стала протестовать. Оцепенев от страха, не в силах произнести ни слова, она лишь поморщилась, когда Кейд зажег свет на лестнице и повлек ее за собой наверх.
Пол на втором этаже застелен серым ковролином. Желудок Бейли скрутило от тошноты. Коридор оказался достаточно широк, чтобы идти по нему вдвоем. В определенно отведенных местах располагались аккуратно расставлены блестящие антикварные столики. В серебряной вазе увядали красные розы. От этого аромата смерти Бейли замутило.
Кейд распахнул дверь пошире. С первого взгляда стало ясно, что это ее кабинет.
Все на своих местах. Красивый, покрытый лаком и аккуратный женственный стол в стиле времен королевы Анны блестел под легким слоем пыли, скопившейся за выходные. На нем лежал продолговатый, молочно-белый кристалл, зазубренный с одного конца подобно сломанному лезвию меча. «Она говорила, что это халцедон, — вспомнил Кейд. — А гладкий многоугольный камень рядом с ним, должно быть, рутиловый кварц.»
На стенах висели нежные акварели в тонких деревянных рамах. На небольшом столике возле обитого розоватой тканью диванчика с бледно-зелеными подушками стояла стеклянная ваза с поникшими фиалками и фотографии в блестящих серебряных рамках.
Кейд взял в руки один из снимков. Тут Бейли, должно быть, около десяти. Слегка неловкая и еще неоформившаяся, однако безошибочно узнаваемая по глазам. Девочка выросла очень похожей на женщину, сидевшую вместе с ней на садовых качелях и улыбающуюся в камеру.
— Это твое прошлое, Бейли.
Он взял в руки другое фото, на котором, держась за руки, смеялись три женщины:
— Ты, Эм Джей и Грейс. Твое настоящее.
Кейд поставил фотографию, чтобы взять другую, где был запечатлен симпатичный, с золотистыми волосами мужчина с уверенной теплой улыбкой.
«Ее будущее?» — подумал он про себя.
— Он погиб. — Слова застревали у Бейли в горле, разрывая сердце, прежде чем вырваться наружу. — Мой отец. Он погиб. Самолет разбился в Дорсете. Он погиб.
— Мне очень жаль. — Кейд вернул фотографию на место.
— Он не вернулся домой. — Бейли опиралась на стол, ее колени дрожали, а в голове прокручивалось слишком много воспоминаний, искавших выход. — Он уехал на закупки и не вернулся. Мы часто вместе ели мороженое на крыльце. Он показывал мне свои сокровища. Я хотела всему научиться. Прекрасные старинные вещи. Он пах хвойным мылом и пчелиным воском. Ему нравилось самому полировать вещи.
— Он занимался антиквариатом, — тихо сказал Кейд.
— Это было его наследство. От его отца к нему, от моего отца ко мне. «Нестареющая классика». Так назывался магазин — «Нестареющая классика». Там было столько прекрасных вещей. Он погиб в Англии, за тысячу миль от нас. Моей матери пришлось продать дело. Пришлось продать, когда…
— Не спеши и не волнуйся. Просто рассказывай.
— Она снова вышла замуж. Мне было четырнадцать лет. Она была еще молода, одинока и понятия не имела, как управлять магазином. Он так сказал. Она понятия не имела. Он обо всем позаботился. Не о чем было волноваться.
61 
