143 
Он с силой провел ладонью по своему лицу.
– Она хотела спасти меня – от вас. Я не буду просить за нее прощения. Она моя мать. Запомните только одно – никто никогда больше не посмеет тронуть вас.
Я смотрела на него в упор.
– Кроме тебя?
Драгар пожал плечами.
– Я мог бы сказать, что хотел посмотреть, как далеко она зайдет… Но ты мне не поверишь. Считай, что я хотел посмотреть, как поведешь себя ты. У меня тоже есть свои слабости.
Я хмурилась, разглядывая незнакомый бархатный полог над кроватью. И насколько же успешно я прошла испытание?
– Где… куда меня принесли?
– В мою спальню, – Драгар тяжело поднялся. – Мне всегда казалось, что ты будешь прекрасно смотреться в моей постели… Не сходите с ума, леди! Сегодня ночью для вас нет более безопасного места в замке. Я позову Ганна, чтоб он оградил меня от ваших посягательств. А завтра…
– А завтра?
– А завтра мы с вами едем на Запад, – буднично сказал Драгар.
– Я не вижу противника.
– Вы и не увидите его, мой король, – отозвался лорд Варн. – Вы только почувствуете. Леди…
Он взглянул на меня угрюмо. Несомненно, меня считали любопытной фавориткой короля, с которой тот по своей мужской слабости не мог расстаться.
– Леди лучше уйти.
– Леди Ана?
– Не для того же я тащилась с вами через полстраны! Я должна это видеть.
– Леди остается.
– Как угодно.
Прошло еще около часа, когда я наконец ощутила ЭТО. Словно дальнее предчувствие неприятностей. Настороженность. В воздухе разливалась беда… Я услышала, как вздохнул лорд Варн, и мимолетно посочувствовала – в отличие от нас, он знал, что нас ожидает. Говорят, немногие способны пережить это вновь…
Волосы зашевелились у меня на голове, по спине поползли мурашки. Плечи стоявшего впереди Драгара напряглись, словно он противостоял налетавшим порывам ветра. Я услышала стон – Варн опустился на колени, обхватив руками голову, как от невыносимой боли. Ровный ряд войск внизу смешался, дрогнули знамена, команды офицеров стали похожи на испуганные вскрики…
– Вот, – хрипло сказал Драгар.
Из-за холмов на горизонте показалось темное облако – нет, не облако – пыль, поднявшаяся до небес, до тускнеющего солнца. Толпы, орды спускались вниз в совершенном, непонятном молчании, а ужас, леденивший сердца и мутивший разум, летел далеко впереди. Я видела, что наши войска тают – ручейки бегущих людей все ширились, множились, пока не слились в поток: лавина вопящих солдат, воющих боевых псов, взбесившихся лошадей неслась, сметая все на своем пути, затаптывая, калеча, разрушая…
Мгновение я еще сопротивлялась безликой безжалостной силе, словно знала, помнила, что могу, как-то могу ей противостоять. А потом воля моя сломалась, точно слишком натянутый лук – и я бросилась прочь…
Бесцельно брела по равнине. Люди, измученные, сломленные страхом и бегством, так же слепо спотыкались об искалеченные повозки, изуродованные тела людей и животных, собирались в небольшие молчаливые группки, просто лежали ничком на земле. Где-то там, среди них, навсегда остался Ганн.
…Я почти ткнулась лицом в черную кольчугу. Подняла глаза. Лицо мужчины было осунувшимся и старым.
– Слава богам, ты жива, – отсутствующе сказал он. Рука его поднялась, словно хотела прикоснуться ко мне, и упала, как будто Драгар тут же забыл об этом. Повернулся к следовавшим за ним молчаливым командирам.
– Соберите, пересчитайте и накормите людей. Маршал…
Он замолчал, словно забыл и о нем, долго смотрел на оставленную нами равнину.
– Что скажешь, леди Ана? Сможем мы остановить это?
– Мы не боги.
– Но можем стать подобными им.
Командующий Западным районом и я молча смотрели на Драгара.
– Королевская Усыпальница, – сказал тот. – Там хранятся не только тела усопших королей. Кто-то разбудил Древний Ужас, а я… я слишком долго медлил. Я не думал… Маршал! Мы с леди немедленно едем на север. Никто не знает и никто не должен узнать об этом.
– Но мой король… – медленно сказал седовласый маршал. – Люди могут подумать…
– Что я бежал, бросив войска? – с кривой усмешкой продолжил Драгар. – Пусть. Ведь я вернусь.
Я не была в этом уверена.
– Рей… – устало и беспомощно повторила я.
Несколько недель яростной беспощадной скачки, в которой сгорали не только лошади, но и люди; провалы короткого обморочного сна; явь, похожая на сон, притупившая все чувства, кроме усталости, когда серые стены Усыпальницы – не долгожданная цель, а лишь обещание покоя… И вдруг – темные фигуры, яркие мечи, молниеносный бой, превратившийся в избиение…
143 
