32 
– Но есть же еще магия! Маг уровня Сарданапала разрулил бы их проблему за четверть часа, – подсказала Таня.
– Так они и поступили. Отправились к волшебнице, которая жила в тех краях, особе весьма резкой и грубой, но сведущей, и, положив на стол мешок золота, обрисовали ситуацию. Ведьма пролистала кое-какие книги и сообщила влюбленным, что, суслики мои, у вас есть два варианта. Первый вариант – она сделает эльфа человеком, как принцесса. Для этого только и требуется, что проглотить косточку груши редкого сорта, которая растет только в Эдеме. Правда, у нее случайно завалялась одна такая. Кто-то из светлых стражей, пролетая, бросил огрызок, а волшебница подняла, заметив, как он сияет. И не ошиблась.
– И что? Эльф проглотил косточку и женился на принцессе? – нетерпеливо спросила Таня.
– Не спеши! Еще волшебница сказала эльфу, что, став человеком, он лишится своих крыльев и не сможет летать. Прозрачных, жестких, как у стрекозы, крыльев. Они не смогут вырасти и отпадут… Эльф же не мыслил себе жизни без полета. Заметив, что эльф приуныл, принцесса спросила у ведьмы о втором варианте. «Второй вариант такой, – сказала ведьма. – Я дам тебе пузырек с зельем – только не спрашивай меня, из чего оно, или тебя непременно стошнит – и ты станешь крошечной, как эльф. Возможно, у тебя даже вырастут крылья, и вы сможете вместе летать. Только учти, зелье, как и косточка, действует один раз. Ты останешься маленькой навсегда, равно, как и эльф, если вырастет, навсегда останется человеком».
– И принцесса выпила зелье? – спросила Таня с сомнением.
Ванька покачал головой.
– Не выпила. Она сильно задумалась. Летать – это, конечно, замечательно, но как же трон? Девчонку трех сантиметров ростом на нем никто не заметит. Министры разбегутся, армия взбунтуется, и тогда придут другие короли и захватят ее маленькую страну. Нет, как бы ей ни хотелось быть с эльфом, пить зелье она не будет…
– И чем все закончилось? Кто решился: эльф или принцесса? – спросила Таня, глядя на Ваньку пристальнее, чем ее мать Софья когда-то много лет назад смотрела на юного Леопольда.
Ванька осторожно протянул ладонь и позволил дракону залезть на нее. При этом он следил, чтобы Тангро касался ладони только брюхом. Огненный гребень на его спине в считаные мгновения превратил бы ладонь в подрумяненную котлету.
– Никто. Они не успели, – просто ответил Ванька. – Старая волшебница отлично умела читать по глазам. Она поняла, что принцесса сомневается, как и эльф. Она забрала косточку от груши, взяла пузырек с зельем и сказала: «Идите прочь, дураки! Не отнимайте у меня время! Даже если кто-то из вас решится, он никогда не простит другому, что сделал это. А раз так, не хочу переводить на вас свое зелье и свою косточку!»
Девушка и яблони
Красивая девушка танцевала под цветущими яблонями. Мимо проходили доктор, философ и поэт.
– Она танцует, потому что ей восемнадцать лет. У нее здоровое сердце, прекрасный желудок и отличное кровяное давление, – сказал доктор.
– Она танцует, потому что весна и цветут яблони. Она сама как цветок! – сказал поэт.
– Она танцует, потому что глупа. Через двадцать лет она уже не будет так танцевать, а через шестьдесят ее похоронят под этими яблонями. Только яблони срубят еще раньше, – сказал философ.
И лишь суккуб, притворявшийся девушкой, ничего не сказал. Он ухмыльнулся и ссыпал все три эйдоса в копилку. Ибо все трое полюбили девушку и пожелали продать душу, чтобы танцевать вместе с ней.
Три ноги за талант
Жил-был человек молодой и приятный. И все у него было ничего: и женщины любили, и деньги умеренно водились, и не дурак был, да только сверлило его что-то.
Грызло.
«Это оттого, что таланта у меня нет, – говорил он себе. – Дай-ка я ногу променяю на талант! Без ноги еще туда-сюда жить можно, а без таланта…»
И променял.
Осталось у него две руки, одна нога и один талант.
Пожил он некоторое время со своим талантом, а покою все равно нет. Мучает что-то, не дает спокойно жить…
Променял другую ногу.
И сделалось у него две руки, ни одной ноги и удвоенный талант. Женщины не любят, денег нет, работы нет – зато какой талантище. Им и греется. Да недолго грелся. Снова чувствует: не то. Сверлит, томит, сосет…
Дурацкое дело не хитрое. Променял он руку на талант. Живет урод уродом, с одной рукой, зато с тремя талантами, высшими ценностями подпитывается. Стихи пишет, рисует, на восьми языках читает, симфонии сочиняет.
32 
