очень нудно 
115 
«Да что они делают? Мы же так никогда никуда не доберемся!» – с досадой подумал Сашка.
И лишь когда под ними мелькнула цепочка домов на окраине Копытова и Сашка поразился, как стремительно пронесся поселок, он понял, почему Меркурий Сергеич заставлял Митридата постоянно лавировать. Он пользовался ветрами и воздушными потоками, позволявшими лететь быстрее, меньше утомляя пегов.
Ярко освещенная Москва показалась сразу: плоское, вытянутое вдоль горизонта пятно света, не имевшее отчетливых границ. Но и появившись, Москва не начала приближаться, отчего создавалось впечатление, будто город отползает по мере того, как они к нему подлетают.
Мороз был крепкий. Свитера Сашка в спешке не поддел и спустя десять минут уже сидел на Дельте, как истукан. Вынырни из тучи берсерк на гиеле, он сумел бы только грозно моргнуть. Даже зубами щелкнуть проблематично: челюсти не разжимались. Шерсть старушки Дельты быстро покрылась изморозью. На крыльях в лунном свете поблескивали сливающиеся точки льда.
Над Москвой Меркурий Сергеич набрал высоту и держался на границе светового пятна. Никаких гамовских лавирований между вывесками и игр с грузовиками он себе не позволял. Где искать дом Белдо, ему было известно. Оглянувшись на Макса и Ула, он бросил Митридата вниз. Конь по привычке стал складывать крылья для нырка, но Меркурий остановил его и сделал снижение более плавным.
Видя, что полет подходит к концу, лентяйка Дельта проявила необыкновенную прыть и ухитрилась опередить Макса с Улом, опустившись на асфальт перед домом Белдо сразу после Митридата. Сашка никогда не садился на такой тесной площадке. Не угадав, когда копыта коснутся земли, он рано привстал на стременах. Собрался опускаться на седло, и в этот момент старушка Дельта стала на асфальт передними копытами и сразу задними. Не отпуская повода, Сашка перелетел через ее шею и неожиданно для себя оказался на ногах, хотя и с задранной курткой.
Меркурий молча сунул ему повод Митридата и, вытащив шнеппер, метнулся в подъезд. Вскоре к нему присоединились и Макс с Улом. Сашка остался во дворе с четырьмя конями. Удерживать всех разом оказалось нереально. Разгоряченный Цезарь напирал на Митридата и зубами пытался сорвать у него клок кожи с шеи. Митридат давно бы встал на дыбы и работал передними копытами как отбойником, но ему мешала тяжесть повисшего на поводе Сашки. Конь Макса – сильный, как бульдозер, мерин по кличке Белый Танец, недавно доставленный в школу из донских степеней, где у ШНыра была дополнительная конная база, в драку не мешался, зато так пятился, что ухитрялся волочить по асфальту не только Сашку, но и Цезаря с Митридатом.
Чтобы растащить коней, Сашке приходилось самому пинаться и бодаться, потому что руки у него были заняты. Хитрая Дельта ухитрилась вывернуться из уздечки. Она отошла от беспокойной компании шагов на десять и с интересом наблюдала за тремя (включая Сашку) существами мужского пола, которые объяснялись с помощью ног, зубов и копыт, и одним существом условно-мужского пола (Белый Танец), которое пыталось смыться из буйного общества.
О том, что происходит сейчас в подъезде Белдо, Сашка не имел ни малейшего представления. Да, по правде сказать, у него и времени подумать не было, потому что он старался поудачнее лягнуть Митридата, прежде чем тот отдавит ему ноги.
Пару минут спустя из подъезда вышел Макс. Остановился, с любопытством посмотрел на Сашку, который лбом бодал каменный бок Цезаря, а потом подошел и поочередно привязал коней к железной лестнице на детской площадке.
– Иди пы… поднимись! М-мы что-то ны… ничего пы-понять не м-можем, – заикнулся он.
– А мой шнеппер? – спросил Сашка.
Рот Макса дрогнул.
– Да какой там шы… шнеппер? Там пы… подгузники вы… всем менять надо… Вы… второй этаж и налево.
– А Рина? – Сашка бросился к подъезду.
Мелькнули истоптанные ступени. А вот и канареечный коврик… Сашка потянулся к дверной ручке и внезапно обернулся, сам не зная зачем. Увидел черно-белую плитку на полу и дверь напротив – с большим почтовым ящиком и фамилией жильца. Фамилия была «Вычухонцев».
«Почему же я оглянулся?» – удивился Сашка.
В квартире было шумновато. Меркурий Сергеич ширился у окна, своими гномьими плечами занимая четверть комнаты. Шнеппер в его ручище казался игрушкой. Ул, тоже с шнеппером, перекрывал вход в квартиру. Млада и Влада бегали между ними, как две всполошившиеся курицы, и что-то негодующе кудахтали. Рядом на полу тряс головой Птах, сгоряча получивший от доброго дяди Ула лбом в глаз.
115 
