очень нудно 
39 
— За ними ведется наблюдение, — напомнил Арманд.
— Но наблюдение за сообщниками Дебока не спасло от смерти Сьюарда. — Эта утрата до сих пор ныла незаживающей раной в сердцах отца и сына. Наступила тишина, которую нарушил щелчок зажигалки Рива. — Нам необходимо внедрить к нему своего агента.
— Александр прав. — Рив затянулся, выпустил струю дыма. — Я давно обдумывал такую возможность. Но на решение этой проблемы уйдут месяцы.
— Зато Дебок умудрился очень оперативно подсунуть секретаршу для Бри, которая ее чуть не убила. — Гнев Александра не утих, хотя прошло семь лет с тех пор, когда похитили Бри. Чувство мщения не оставляло его никогда.
Рив обдумывал предложение.
— Легче устроить ему побег. Втереться в доверие будет трудно. Его смогли упрятать в тюрьму только после пяти лет розысков Интерпола. Если мы сможем внедрить нашего человека, тот будет входить в доверие очень долго. Нам нужен свидетель, которому Дебок лично передаст приказ к действию.
Александр встал и принялся расхаживать по комнате, не в силах больше сидеть и копить напряжение. Он понимал, что Рив прав. Чтобы уличить Дебока, понадобится время. Но можно сломить его эмоционально. Александр не торопился высказываться, как всегда, он должен был спокойно все обдумать, не давая возобладать гневу.
— У тебя есть кто-нибудь на примете? — спросил он у Рива.
— Найду в течение недели.
— А пока?
— А пока продолжим усиливать бдительность, примем меры безопасности, станем вести наблюдение за людьми Дебока. — Рив перевел взгляд с Александра на князя Арманда: — Мы найдем выход.
Арманд кивнул:
— Ты свяжешься с Жерменом в посольстве в Париже. И жду доклад об усилении охраны дворца.
— Завтра он будет готов.
— Отлично. А теперь я хочу хотя бы несколько минут посвятить внукам, расскажи, как они. — Глаза князя потеплели, на губах появилась добрая улыбка.
— Неистощимы на выдумки и шалости.
Князь одобрительно рассмеялся:
— И слава богу. Может быть, наступит день, когда наибольшей неприятностью будут сломанные Дамианом цветы в саду.
В дверь кабинета постучали — громко и нетерпеливо. Князь недоуменно приподнял брови.
Все повернулись к двери. Арманд сделал знак, и Александр открыл дверь. На пороге стояла Ева. Бледная и перепуганная. От страха ее глаза сделались огромными и лихорадочно блестели. Она тяжело дышала. Из-за ее спины выглядывала Габриела. Увидев Александра, Ева с облегчением перевела дыхание. Он жив. По дороге сюда в ее голову приходили самые ужасные мысли.
— Нам надо срочно поговорить с папой. А где Беннет? — спросила Габриела.
— Он в Гавре, приедет завтра утром. — Александр ждал объяснений, но по голосу сестры и встревоженному лицу Евы уже понял, что причина их появления носит серьезный характер.
Ева, забыв о протоколе, ринулась вперед, но ее остановил властный взгляд князя Арманда, говорящий, что перед ней сейчас правитель Кордины.
— Ваша светлость, мне позвонили с полчаса назад в театр. Они дают сорок восемь часов, чтобы освободить Дебока.
— О чем идет речь? Ультиматум? Предупреждение?
Габриела взяла подругу за руку, пытаясь успокоить:
— Телефонный звонок поступил в офис Евы в театре, человек, который не представился, сказал, что если не освободят Дебока в течение сорока восьми часов, то погибнет один из членов королевской семьи.
Ева не сводила глаз с князя. Никакого следа тревоги. Он невозмутимо показал ей на стул:
— Александр, налей Еве бренди.
— Но, ваша светлость, сейчас не обо мне надо беспокоиться, со мной все в порядке. Поймите, угрожают вам и вашим детям.
— Прошу, сядь, Ева.
Габриела потянула подругу за руку, принуждая к повиновению.
Но Ева, все еще сопротивляясь, упрямо продолжала:
— Ваша светлость, это не пустая угроза. Они скоро предпримут попытку устранить кого-то из вас.
Ей все-таки пришлось сесть, и Александр настойчиво всунул стакан с бренди ей в руку. Она взглянула на него снизу вверх. Все сразу исчезло, остался только он. Если его убьют, ее жизнь кончена. Она посмотрела растерянно на стакан в своей руке. Не стоит больше отрицать и убеждать себя, что она сможет справиться со своим чувством. Конечно же она любит его. Всегда любила. При этом Ева сознавала, что эта любовь не может принести ей счастья и не приведет ни к чему. Тщательно скрываемое чувство вырвалось на свободу, как только она поняла, что Александру угрожает опасность. Голова вдруг закружилась, перед глазами все поплыло…
39 
