13 
Анна-Лаура пожала плечами, бросила последний взгляд на зеркало и двинулась дальше в свою спальню. Ее камеристка Бина уже распаковывала дорожный сундук, раскладывая по местам белье и предметы туалета, и роняла крупные безутешные слезы. Маркизу встревожили слезы ее камеристки. Они с Биной были одного возраста и знали друг друга с детства, ведь Бина была дочерью Матюрины, горничной госпожи де Лодрен. После свадьбы Анны-Лауры Бина стала ее камеристкой, хотя эту девушку никто не назвал бы сокровищем. Она была легкомысленной, довольно неловкой, излишне болтливой, но все ее недостатки искупались неизменно ровным настроением и усердием в работе. Бина была красивой блондинкой с голубыми глазами. Она искренне радовалась тому, что перебралась вместе с хозяйкой из Бретани в Париж, где, как ей казалось, она могла бы преуспеть.
Бина обожала малютку Селину. Когда безутешная Анна-Лаура в своем горе не могла проронить ни слезинки, ее камеристка рыдала так отчаянно, что маркиз, которого она боялась до дрожи в коленях, не выдержал и резко отчитал ее.
Увидев, что Бина плачет, разбирая ее вещи, Анна-Лаура решила, что та все еще оплакивает умершую малышку.
– Будь же благоразумной, Бина, – заговорила маркиза. – Наш маленький ангел теперь на небесах. Она лежит в часовне у пруда, а старые Барба и Конан будут присматривать за могилой.
– Это утешает, – всхлипнула девушка, – но я оплакиваю не малышку...
– Тогда почему же ты плачешь?
– Госпожа маркиза должна была бы спросить, о ком я плачу... – И камеристка, упав на кушетку, разразилась громкими рыданиями.
Анна-Лаура придвинула стул и села рядом с кушеткой.
– Расскажи мне, что тебя так расстроило, – мягко сказала она. – Может быть, я могу помочь тебе?
– Ох нет, мадемуазель Анна-Лаура, вы ничем не можете помочь. Это все из-за Жоэля...
– Из-за Жуана?
– Другого-то у нас нет. А теперь и его не будет! Он... Он уехал! – И Бина снова зарыдала.
– Как это уехал? Мы же только что приехали!
– Вот и я ему так сказала, но он меня и слушать не стал. Отправился прямиком к господину маркизу, но хозяин ответил, что у него нет времени и что он поговорит с ним завтра.
– И Жуан отважился уехать безо всякого разрешения?!
– Да. Он оставил записку для вас. Я должна вам ее передать, как только мы останемся одни...
– Так давай же ее сюда!
Бина вынула из-за корсажа сложенный и запечатанный листок, который она все не решалась выпустить из рук, мучимая любопытством. Но печать без герба была большой, плотной и хорошо держалась. Бина пристроилась за плечом у хозяйки, чтобы все-таки исхитриться и прочесть записку, но Анна-Лаура отлично знала все ее уловки и отодвинулась подальше. Но Бине хватило одного взгляда, чтоб прочесть по крайней мере одно слово: «Остерегайтесь!»
Какое разочарование! Было бы из-за чего устраивать все эти тайны! Анна-Лаура подожгла листок свечой и отправила догорать в камин. Решительно, Жоэль Жуан сошел с ума, и его поведение совершенно необъяснимо. Человек получает приказ убить свою хозяйку, но не делает этого, потому что якобы любит ее. Не успевает он войти в дом, как тут же исчезает, оставив это нелепое предупреждение. Если бы Жуан и в самом деле ее любил, то ему следовало бы остаться и защитить ее, разве не так? Нет, она не ошиблась, не поверив этому безумцу. Да, Жосс был удивлен и явно недоволен, но он просто не ожидал столь скорого возвращения жены. Жуан ввел ее в заблуждение, чтобы сбить с пути истинного. А Бина тем временем продолжала плакать.
– Так ты его любишь? – Девушка не ответила, но усердно закивала головой. – А он давал тебе понять, что тоже любит тебя?
– Ну, я не уверена... Да. Он всегда был со мной таким любезным, мы часто с ним разговаривали. Жоэль часто меня расспрашивал о моей жизни в Сен-Мало, в Ля-Лодренэ или в Комере. Вот я и подумала, что он ко мне неравнодушен и что потом, возможно... А он взял и уехал! И я думаю, что навсегда.
– Жуан сказал тебе, куда едет?
– Сначала он собирается пожить у своего друга. А вообще-то он хочет стать солдатом. Жуан собирается сражаться против германского принца, который хочет освободить короля. Ну что за чушь! Ведь король не в тюрьме! Зачем его освобождать? Это все ложь...
– Нет, это не ложь. Жуан человек честолюбивый, он не хочет вечно быть слугой. А теперь все эти новые идеи о свободе, равенстве, братстве вскружили ему голову. Так он сказал тебе «прощай»?
– Нет, только «до свидания».
13 
