Последние отзывы

  62  

– А я пойду, – сказала Жанна. – Я могу без устали смотреть на этот спектакль. На красивого мальта всегда приятно смотреть.

Гортензия и Фелисия переглянулись. Их чувства были одинаковыми. Волнение итальянки было, пожалуй, даже сильнее, ведь она так давно считала себя сторонницей Наполеона II. В молчании они последовали за Вильгельминой на балкон.

Под ними расстилалась улица, чуть дальше на заднем плане чернели как нарисованные углем деревья Миноритенплатц. День был сумрачный, холодный и сухой. Легкий ветерок покачивал ветки деревьев и гнал по улице обрывки бумаги. Но герцог Рейхштадтский ехал верхом с непокрытой головой.

Широкий синий плащ с тройным воротником окутывал его фигуру. Видны были только ноги в белых лосинах и лакированных сапогах. С отсутствующим видом, уставив взгляд голубых глаз в холку лошади, принц ехал, не глядя по сторонам, не видя приветствий мужчин, не замечая женских улыбок. Ветер трепал густую челку белокурых волос, норовящую закрыть глаза. Он казался очень высоким, очень худым, немного хрупким. Идеальное изображение принца из сказки, о котором мечтают молоденькие девушки. Но было в его облике что-то, говорившее о безысходном отчаянии, о какой-то зловещей угрозе. Сердце Гортензии болезненно сжалось.

Позади него ехали три офицера из сопровождения. Молодая женщина увидела в них лишь тюремщиков. Одень их в соответствующую форму, и с этими пустыми взглядами их было бы не отличить от тех, кого она видела в Бретани сторожащими узников на прогулке. Впечатление было так отчетливо, что она чуть не перекрестилась, что имело бы самый плачевный результат. Слезы подступили к глазам, и Гортензия ощупью нашла руку Фелисии и сжала ее. Та поняла и вернула ей пожатие. Именно в этот момент Гортензия посвятила себя окончательно делу этого юного принца, рожденного в один день с ней, казавшегося прежде таким далеким, почти сказочным героем.

Опершись о перила балкона, Вильгельмина, поприветствовав принца неопределенным жестом, на что он ответил кивком головы, продолжала неутомимо щебетать, очень подробно рассказывая, как выглядел ее царь в день приезда на конгресс. Гортензия и Фелисия ее не слышали. Последняя так побледнела, что Гортензия, нагнувшись к ней, сказала:

– Будьте осторожны! Вы бледнее полотна!

Фелисия вздрогнула и быстро растерла себе щеки, чтобы к ним прилила кровь. Они уже возвращались в комнату: принц проехал, герцогиня кончила рассказ.

Сочтя, что их визит достаточно продлился для первого раза, подруги попросили разрешения удалиться, рассыпаясь в благодарностях ее высочеству за оказанную честь и радушный прием. Они присели в прощальном реверансе на пороге гостиной, когда мажордом объявил:

– Его светлость герцог де Меттерних!

Довольно пожилой человек высокого роста, с седой шевелюрой, венчающей красивое, чувственное лицо, быстрым шагом шел через анфиладу комнат. Молодые женщины встретили его на полпути. Он приветствовал их с непринужденной грацией, их ответ был, как всегда, любезен. А за спиной уже слышался голос герцогини:

– Ах, дорогой Клемент! Как любезно с вашей стороны уделить нам частичку своего драгоценного времени… – Остальная часть фразы утонула в шуме приветствий.

Вернувшись в свою половину, сбросив как попало шляпу, плащ и перчатки, Фелисия упала на канапе, разразившись смехом.

– Мой бог! Что вас так рассмешило? – удивилась Гортензия, спокойно снимавшая свой плащ.

– Вы не понимаете? Моя дорогая, я верю, небо на нашей стороне. Мы живем дверь в дверь с женщиной, которую так любит посещать Меттерних.

– И это доставляет вам удовольствие? У меня кровь стынет в жилах при виде этого человека.

– У вас нет воображения, вы не заглядываете в завтрашний день. Мне лично кажется очень забавным плести сети заговора в двух шагах от тюремщика Орленка и его любовницы. Мария Липона права: нам не найти дома надежнее и удобнее для осуществления наших планов.

– Наших планов? – грустно заметила Гортензия. – Мне кажется, они не сдвинулись с места. Мы видели принца… Но когда мы сможем приблизиться к нему?

– Надо верить, Гортензия. Я знаю, что близок день, когда мы сможем с ним поговорить.

Очарованная своими соседками, организовавшими два дня спустя для нее персональный показ мод, Вильгельмина де Саган пригласила их в свою ложу в театре на очередное представление «Волшебной флейты» Моцарта.

Это был тот самый театр, который имел право на первое представление этой оперы.

  62